Золотая моль

В слабом звездном свете он попытался запомнить абрис сопки, на которую надо было держать путь. Ночью сопка была похожа на спину двугорбого верблюда.

Успокоенный, он крепко заснул, а утром с ужасом обнаружил, что в дневном свете все сопки похожи друг на друга.

И все-таки не мог не улыбнуться, вспомнив байку о Тихоне Браге, великом астрономе, вздумавшем по звездам диктовать дорогу кучеру, на что ему последний раздосадованно возразил:

— Вы, барин, может, в звездах и гений, а на земле — дурак!

Тогда Данилыч пошел наудачу.

Через два дня скитаний, потеряв все силы, голодный, в изодранной одежде, он наконец вышел на берег большой реки. И увидел, что течет она в другую сторону.

Это была не Ича.

Данилыч наволок сушняка, наломал сухих веточек, надергал мха. Спички тоже кончались.

— Разведу костер и никуда больше не тронусь, — отстраненно думал он. — У реки меня могут заметить… рыбаки, охотники. И дым видней.

К самому огню он натаскал лапнику, улегся на него, укрывшись курткой, и полудремал-полубодрствовал.

И тут ему почудился гул мотора.

Сначала он подумал, что это бред… ну просто не может ему так повезти. Потом поверил и решил, что это поднимается лодка. Звук приближался, нарастал и скоро бешеным ревом заполнил все вокруг. Кургузая тень большого вертолета на бреющем пересекла реку, скрылась за сопкой, и через секунду раздался мощный взрыв… Из-за сопки встал жирный столб дыма.

На этот дым Данилыч к вечеру и вышел.

Глава VIII

Торговля золотом — дело исконно воровское.

Потому жалованье им положить мизерное,

Да вешать по одному в год,

Дабы другим неповадно было.

Указ Императора Всея Руси Государя Петра Великого

Из письма Сафроновой Г. В. — ревизора главного управления ЦБ РФ по Магаданской области от 28.01.98 г. в Министерство внутренних дел РФ — министру; копия: Управление внутренних дел Магаданской области — начальнику:

В связи с возбуждением уголовного дела по бывшей администрации Магаданской области я, как ревизор Центрального банка (Главного управления ЦБ по Магаданской области), участвовала в ревизии хозяйственно-финансовой деятельности администрации за 1993 — 1996 гг., организованной УВД Магаданской области. В частности, мною проверялось движение средств по валютным счетам администрации, открытым в различных коммерческих банках городов Москвы, Хабаровска, Магадана (по документам, имеющимся в администрации).

Чувство справедливости, гражданского долга (и ревизорского) обязывает меня обратиться к Вам и поставить Вас в известность об истинном положении дел в области с использованием золотого валютного кредита, и, поскольку действия Магаданского УВД, предпринятые по результатам проверки, я считаю предвзятыми и тенденциозными, просить Вашего личного вмешательства в ход расследования.

По милицейским коридорам за полковником Вендышевым ходила дурная слава. Главный ревизор КРУ МВД России в системе работал четверть века, и обмануть его, что-то скрыть было невозможно. Рассказывают, что однажды в три часа ночи он позвонил начальнику УВД одной из далеких губерний и, извинившись за поздний звонок, сказал:

— Сегодняшний случай советую оформить как положено и принять немедленные меры.

— Какой случай? — прикинулся непонимающим генерал. — У нас все в порядке…

— Тогда семь тысяч извинений, — сказал ревизор и положил трубку.

Сон у генерала как рукой сняло. Ровно такая сумма в долларах легла к нему в сейф сегодня. Якобы как гонорар за интервью одной столичной газете. А на самом деле за обещанное содействие в криминальной истории.

Совету полковника генерал тогда внял и так как палец о палец не успел стукнуть для исполнения обещанного, погон не лишился. Хотя и был переведен куда-то в недра системы на второстепенную должность.

Сила Вендышева была не только в тысячах агентов, в громадном опыте, больших связях… очень прочных связях, но еще и в том, что феноменальная память ревизора могла в любую минуту выдать на-гора в адрес любой фигуры смертельного значения информацию. И порвать эти связи было невозможно: выражаясь языком минера, установлены информационные заряды были на неизвлекаемость.

Менялись президенты, министры и генеральные прокуроры, а Вендышев оставался.

Но шантаж его не интересовал, и компромат ему был нужен только для того, чтобы не мешали спокойно работать.

Сила Вендышева была и в его особом взгляде на преступность как таковую, и в его преданности, почти фанатической, этому взгляду.

Мало кто знал, что его едва не выгнали с третьего курса Академии за курсовую работу, названную им просто: «Преступность. Истоки и перспективы».

Под простеньким названием скрывались крамольные мысли. Настолько крамольные, что если бы большинство выводов не относилось к «загнивающему лагерю империализма» и если бы автор не подтверждал каждую из них развернутыми фактическими иллюстрациями и таблицами, вполне можно было бы загреметь в дурдом.