Золотая неделя

— Пусть это будет ограбление, хорошо? Я уважаю вас, Ринтаро-сенсей, но я не могу быть с вами откровеннее, чем с родным отцом. Это нечестно.

Дед пожевал губами.

— А Хэруки?

— А Хэруки — совсем другое дело, — улыбнулся я, — От нее у меня секретов нет.

— Как ты заставил ее соврать полицейским? — неожиданно спросил дед.

— Она не врала, — покачал я головой, — Ублюдок действительно порезал сам себя. Ведь если бы он не полез к Чико, ничего бы не случилось, верно?

Дед хмыкнул:

— Хитро, — потом посерьезнел, — В средней школе она…

— Ринтаро-сенсей! — перебил его я, он недовольно покосился, — Хэруки сама расскажет мне, когда сочтет нужным. Простите, что снова вас перебил, — поклонился я.

— Что ж, это справедливо, — вздохнул он.

Мы пришли на кухню, здесь уже сидели Чико и вернувшая нормальный цвет лица Хэруки. Они кушали курочку KFC. Дед решил вернуть должок? Или просто не было времени приготовить что-нибудь?

Я вымыл руки, упал на подушечку, захрустел крылышком. Дед сел напротив меня, захрустел с не меньшим энтузиазмом.

— Обычно мы такое не едим, я приверженец традиционной японской кухни, — видимо, почувствовав мое любопытство, пояснил он.

— Это я попросила! — улыбнулась Хэруки, — Мне понравился тот раз, когда мы ели KFC у вас дома.

— Фастфуд вреден для желудка, — пробурчал дед, щедро обмакнув курицу в соевый соус.

— Мы же не злоупотребляем, — сказал я, — Например, Хэруки помогла мне освоить много японских блюд. Без нее я бы уже заработал язву, — тепло улыбнулся девушке, она улыбнулась в ответ.

— Сестренка Хэруки, научишь меня? — подала голосок Чико, потом наябедничала: — Братик готовит все сам, а как мне учиться готовить, если моя помощь не нужна? — не удержавшись, сестренка похвасталась: — Но я уже умею готовить полуфабрикаты, стирать, гладить и убираться в доме! А еще хорошо учусь!

Дед помрачнел, видимо, осознав, какой трешак скрывается за этими в общем-то невинными словами.

— Потрясающий потенциал, Чико-тян, — улыбнулась девочке Хэруки, — Настоящая находка для будущего мужа!

— Не для братика, — скуксилась Чико.

Посмеялись. Раздался звонок в дверь, Ринтаро-сенсей пошел открывать, вернулся в кухню с отцом.

— Спасибо, что присмотрели за моими детьми, Аоки-доно, — поклонился батя деду.

— Мне это было совсем не трудно, — поклонился бате дед, — Я не против время от времени проводить с ними время.

— Дедушка Аоки хорошо поет! — выдала Чико, нарушив торжественность момента. Дед покраснел, батя неодобрительно покачал головой.

— Чико, нехорошо вмешиваться в разговоры взрослых, — мягко укорил он. Чико встала и извинилась с поклоном.

— Ничего, Одзава-доно, — улыбнулся дед, — Ваша дочь просто образец достойного воспитания.

Батя и дед дружно уставились на вольготно развалившегося на подушке меня. Я улыбнулся им, продемонстрировав полный рот курицы. Они заржали. Отлично! Мои манеры уже скорее не баг, а фича. По крайней мере, в кругу семьи. Семьи? Пожалуй, что так. Все эти люди мне по-настоящему дороги. Казавшийся поначалу грубым и «деревянным» дед ожил. Если применять растительные аналогии — «расцвел», оказавшись прикольным мужиком. Почему единственные встреченные мной неприятные старики оказались моими родными бабушкой и дедушкой? Может, все-таки дать им шанс?

Батя присоединился к ужину, они с дедом обсуждали детали покупки нового дома, я сместился ближе к Хэруки и взял ее за руку. Чико, не растерявшись, подползла к нам, и, не решившись взяться за сломанную руку, просто прижалась ко мне боком. Милота! Такая позиция мне по нраву.

После ужина мы раскланялись, Хэруки помялась, словно решаясь на что-то.

— Иоши, я хотела дать тебе одну кассету. Сходишь со мной?

Я кивнул, и мы пошли в ее комнату. Прикрыв за нами дверь, она обвила мою шею руками, и мы поцеловались. Точно, прощальный поцелуй же! Такая ее инициативность очень радует. «Отлипнув», она протянула мне какую-то кассету, я на всякий случай посмотрел на обложку: «Public Enemy — It Takes a Nation of Millions to Hold Us Back». Офигенно!

— Донт билив зэ хайп! — вырвалось у меня.

— Мне больше другая песня нравится, вот эта, — Хэруки с улыбкой указала на «He got game», — Она более мелодичная. Правда, я почти не понимаю текстов. Кохэку пыталась переводить, но быстро запуталась.

Ну еще бы. Где японская школьница и где негр из гетто со своим акцентом и жаргонизмами. Впрочем, мы всю молодость тоже слушали зарубежную музыку, и непонимание текста совсем не мешало трясти башкой в такт.

— Ради такого альбома не грех купить магнитофон, — улыбнулся я Хэруки, — Даже не думал, что тебе может нравиться такое. Надо чаще приходить к тебе в гости — ты раскрываешься с совершенно неожиданных сторон.

— Узнавать друг друга лучше очень приятно, — улыбнулась она мне, и мы пошли вниз.

Там попрощались уже окончательно, я не забыл подчеркнуто-вежливо поклониться деду, и покинули дом Аоки.