Золотая неделя

Открыв дверь, увидел сидящих за столом ребят. Кеиджи, весь красный, сидел рядом с Минами, которая под ехидными взглядами друзей пыталась сунуть ему в рот мармеладку, прислонившись грудью к руке. Твою мать! Пропустил душещипательную сцену встречи будущих супругов. На щеке Кеиджи был наклеен пластырь, под правым глазом — фингал. Левая рука, как и у меня, была упакована в лангету. Брат мой!

— Перелом лучевой кости без смещения! — заорал я, входя в комнату.

Кеиджи увидел меня, глаза загорелись надеждой — видимо, невеста изрядно засмущала друга.

— Перелом локтевой кости со смещением! — громко ответил он мне.

— Ха! Из двух наших рук можно собрать одну рабочую! — подытожил я.

— Если хочешь отдать мне свою руку, я только за! — ответил он с широкой улыбкой.

Я подошел к нему, он встал, пожали руки. Уселись на свои места — я оказался между Хэруки и Кеиджи. Взял свою кружку, допил остывший, но все еще вкусный чай. Все-таки разговор со вторым председателем дался не так просто, как мне бы хотелось. В горле пересохло. На тарелке остались только мармеладки из водорослей. Похоже, в нашей компании никто их не любит.

— Как тебе мой отец? — спросил Кеиджи.

— Нормальный мужик, — пожал я плечами, — Как только кости срастутся, мы с тобой отправляемся учиться бить морды к бывшему инструктору сил самообороны.

— Что?! — воскликнул Кеиджи.

— Сказал твоему отцу, что одному мне будет скучно, — улыбнулся я ему.

— За что тебе такая честь? — подозрительно прищурился Кеиджи. Отмазка у меня была заготовлена давным-давно:

— Благодарность за усиление политического влияния Такерады-самы, — такое объяснение всех устроило.

— Эй, я тоже хочу учиться драться! — воскликнул Кейташи.

— Нельзя! Тебе нет смысла встречать проблемы лицом к лицу, — ответил я ему.

— Почему? — не понял он.

— Потому что ты заставишь их глотать пыль! — заржал я. Кеиджи заржал вместе со мной. Девушки укоризненно покачали головами.

— Это звучит как похвала, но почему я чувствую в твоих словах подвох?! — схватился за голову Кейташи.

— Иоши, ты уверен, что это хорошая идея? — обеспокоенно спросила Хэруки.

— Поговорим об этом потом, ладно? — ответил я ей. Она кивнула.

— Иоши, не смей переключать на себя внимание моего любимого! — надула щечки Минами.

— Справедливо, — согласился я. Обвел взглядом друзей, спросил: — Как насчет дать помолвленным возможность побыть наедине?

— И вправду! — ехидно улыбнулась Кохэку побледневшему Кеиджи, — Увидимся в школе, Мотидзуки-кун, Минами.

Она поднялась на ноги. Вслед за ней поднялся Кейташи со словами:

— Все равно вкусных конфет не осталось. До встречи, ребята!

— До свидания, Мотидзуки-кун, выздоравливай! Увидимся завтра, Минами! — поднялась на ноги Хэруки.

— Ребята, может… — жалобно начал Кеиджи, но я не дал ему закончить фразу.

— Укрепляйте связь, будущая уважаемая семейная чета Мотидузки, — отвесил я шутовской поклон радостно улыбающейся Минами и беспомощно глядящему на нас Кеиджи, — Увидимся!

— Спасибо, ребята! Увидимся в школе! — поблагодарила нас Минами.

После этого мы вышли в коридор, где нас уже ждал неведомо как узнавший о наших намерениях покинуть дом дворецкий. С поклоном он предложил проводить нас на выход. Мы поблагодарили. Проделав путь в обратном порядке, выйдя из калитки, раскланялись с дворецким. Надо будет узнать у Кеиджи его имя. Вдруг и вправду Себастьян? Миновав застывшего у стены дома напротив телохранителя Минами, двинулись в сторону ТЦ.

— Кеиджи ведь не просто мальчик из богатой семьи? — скрестив руки на груди, спросила Кохэку.

— Иоши, я думаю, будет честно, если Кохэку узнает правду, — сказала мне Хэруки.

В принципе, это уже секрет Полишинеля, можно и сказать:

— Все так. Кеиджи — сын второго председателя клана Синода.

— Не скажу, что удивлена, — вздохнула Кохэку. Посмотрела на Кейташи: — Ну и смысл был такое скрывать?

— Не мой секрет, — хмуро ответил он.

— Какой суровый молчаливый мужчина! — ехидно сказала Кохэку. Кейташи покраснел, она продолжила, — А Минами тоже из клана Синода?

— Это я бы и сам хотел знать, — пожал я плечами. Некоторое время шли молча. Я ощутил голод. Со времени похода в столовую прошло уже изрядно времени.

— Может, сходим куда-нибудь перекусить? — спросил я друзей.

— Хочу гюдон! — сказала Кохэку!

— Я тоже! — немедленно поддакнул Кейташи. Подкаблучник!

— Хочу рамен! — подала голос Хэруки.

— А мне все равно! — улыбнулся я.

— Тогда, Хэруки, давай сразимся! — предложила Кохэку, закатывая рукава.

— Как обычно? — спросила Хэруки, делая тоже самое.

— Да. До двух побед!

Девушки сблизились.

— Камень-ножницы-бумага! — Хэруки выбрала ножницы, Кохэку — колодец.

— Тц! Я не проиграю! — проявила дух соперничества Хэруки.

В этот раз Хэруки снова выбрала ножницы, Кохэку — бумагу. 1–1.

— Вот блин! — расстроилась Кохэку.

После этого последовало еще пять раундов вничью. Девушки раскраснелись, их глаза заблестели. Мне нужен поп-корн.

Еще пять раундов. Мы с Кейташи едва сдерживали смех.

Еще три раунда, и мое терпение лопнуло. Вклинившись между ними, я выкатил новые условия:

— Хватит! Так мы рискуем умереть с голоду! Все решит битва мужчин! Кейташи, давай, до одной победы!