Золотая Орхидея (СИ)

От усталости Руми упала на мягкие подушки, пахнущие лавандой. Императрица лежала рядом, потеряв сознание. В шатер вбежал драконий князь, запнулся о Руми, но, удержавшись, бросился к своей госпоже. Уверившись, что её жизни ничего не угрожает, он поднял Руми на руки и вынес наружу. Она плохо соображала, потому не противилась. Как в тумане видела прекрасное, но суровое лицо с ледяными темными глазами. Даже у Коуршана не было настолько холодного взгляда. На фоне светлеющего неба Руми заметила бирюзового дракона с прозрачными крыльями, стремительно уносящегося ввысь, и провалилась в забытье.

Глава 7. Оковы

Очнулась Руми на поляне недалеко от главной дороги. Сияло солнце, на небе не осталось следа чёрных туч, что сгустились перед приходом Аймери. Пёстрым халатом Ханум накрыл Руми, а сам сидел рядом в одежде попроще и раскуривал трубку. Тут же были и Игнэ с Витэ. Тигр зализывал раны, в чём ему помогала подруга. Руми попыталась приподняться, но скорчилась от боли. Левая рука горела под влажной повязкой. Опираться получалось только на правую.

Мощеная дорога уничтожена. На месте побоища появились пузырящиеся стеклянные скалы, в которых навеки замер легион теней. Чуть поодаль лоскуты мрака, нанизанные на длинные металлические копья, догорали на солнце. Сами копья походили на гигантские спицы для женской прически.

От числа мертвецов рябило в глазах. Не менее половины стражи императора и почти все животные погибли. Выжившие драконы в обличье крылатых ящеров оттаскивали убитых в сторону и там же сжигали вместе с амуницией. Крылья многих были изорваны, лапы изранены.

На том же месте стоял шатёр. Ветер развевал дорогие, но оплавившиеся ткани покрова. Возле шатра на камне сидел князь Дер-Су, а рядом лежала его чудом уцелевшая панда. Руми не могла рассмотреть его лица, но не сомневалась, что он оставался так же спокоен, как накануне. По её впечатлению, ничто не могло его сломать.

— Жаркая у тебя выдалась ночка, но ты в очередной раз легко отделалась. Не перестаю тебе поражаться, — сказал Ханум, пуская колечки дыма.

— Как всё закончилось? — Руми пытливо посмотрела на купца.

— Как видишь, не очень хорошо. Про проблемы царя говорить не хочу. Аймери потрепал окрестных мертвецов для своих теней и доставил хлопот, но это мышиная возня. Явись он самолично, было бы гораздо хуже, — Ханум невероятно легко рассуждал, а Руми в услышанное не верила.

— Мышиная возня?! Эта мясорубка?!

— Ну да. Радуйся, что плохо представляешь, какова сила перводемона. Троих оказалось достаточно, чтобы уничтожить двухсоттысячный Мелех. Благо для всех нас, что Аймери осторожен, ведь у драконов есть смертельное для него оружие.

— Как думаешь, почему он напал? — поинтересовался Игнэ у купца.

— Полагаю, хотел отомстить императору за поражение в долине. Копье и Камень тогда едва не завели Аймери в одну могилу с другими перводемонами, — и тут Ханум продолжил уже более напряженно. — Из-за вашего нежелания сидеть на месте будут проблемы. С императором у меня случилась одна, скажем так, неприятная история, а ещё неприятней то, что он об этом очень хорошо помнит. Лишь потому, что мне великодушно позволили ухаживать за спасительницей императрицы, я ещё жив.

— Ну, надо же! А как ты торговать хотел? Император бы тебя всё равно приметил, — сказал Игнэ.

— Может, не приметил бы. Вот приехал бы в столицу и подумал об этом, — купец махнул куда-то в сторону, и все повернули голову.

К компании приближался князь Дер-Су верхом на панде. Руми стало неуютно. Одежда была изодрана и перепачкана, потому она спешно натянула просторный халат, под которым лежала, кое-как перевязала его поясом, и в таком нелепом виде решила встречать делегата. Князь оставался холоден. Её выходка его не впечатлила. А вот панда немного повеселела.

Князь спешился и подошел к Руми, которая смогла получше рассмотреть прекрасного дракона. Лицо его было как из белого мрамора, каждая черта словно высекалась скульптором, которому велели создать статую бога. Никаких лишних чувств, лишь спокойное принятие и немая скорбь. Глаза князя сияли тёмными звёздами. Ни единой пряди не выбилось из-под тугого пучка, который венчал изумрудный гребень-полумесяц. Чёрный доспех помялся, наплечники сбились, зеленая рубашка изорвалась. Руки были перебинтованы, а на одну ногу князь хромал. Досталось и ему, однако. Он поклонился Руми, и она ответила ему тем же.

— Госпожа Сингардилион, Его императорское Величество хочет вас видеть, — спокойно сказал он, развернулся и пошел обратно, нисколько не сомневаясь, что Руми отправится следом.

И она отправилась. Игнэ поднялся и двинулся за ней, но через миг передумал и лег обратно к своей тигрице. Зато толстая, неповоротливая панда вразвалку шагала за спинами Руми и князя.

— Панда говорит, что её зовут Онцидия. Это ведь сорт орхидей? — спросила Руми, чтобы не идти в угнетающей тишине туда, где горят мёртвые тела.

— Верно.

— Это вы ей дали такое имя? А почему?

— Да. Мне нравятся эти цветы.