Золотая осень 1977 (СИ)

«Во молодец! Во даёт! Взял всё и сдал. Такое впечатление, что он, если захочет, то поучившись в институте год, сможет сдать все экзамены за пять лет!! Просто красавец! Как я рад за него! Молодец, что позвонил, а то ведь все переживают. Все ждут — как он сдаст?! Все на нервах! Эх, как же сейчас все ребята обрадуются!» — радостно думал Савелий, набирая по телефону номер Юли.

— Ало Юля?.. Привет, это Сева.

— Привет. Что-то случилось?

— Случилось! Конечно случилось. Я звоню тебе сказать, что Сашка школу закончил! Представляешь?! Он все экзамены сдал на отлично! Представляешь?!

— А я знаю, — ответила собеседница.

— Знаешь? Откуда? Он и тебе позвонил?

— Нет. Он мне не звонил. Мне ромашка сказала.

— Кто? — удивился Сева.

— В смысле хризантема, — поправилась та.

— А. Понятно. Ну ладно. Пока. Мне ребят ещё нужно обзванивать.

— Пока.

«Ромашка, которая хризантема… Интересно, что бы это значило.»

* * *

— Ало.

— Алло.

— Привет Дим, эта Сева.

— Здорова.

— Сашка экзамены сдал. Представляешь?

— Представляю. Хорошо. Молодец. Когда проставляться будет не знаешь?

— Эээ… Не знаю.

— Ну как узнаешь, то не забудь набрать. И кстати, скажи ему, что проставляться нужно не вином, а водкой.

— Почему именно водкой?

— Да, у меня от вина изжога последнее время…

* * *

— Антон здравствуй.

— Кто это?

— Это Савелий.

— Савелий?.. Ах, Сева… напугал ты меня… Привет. Ты чего хотел. Я сплю. Мне сегодня в ночную.

— Сашка экзамены сдал.

— Хорошо. Старик, мне поспать нужно. Всё. Пока.

«Вот же блин. Неудобно получилось… Совсем наверное его на работе замучили…»

* * *

— Алло. Кеша, это ты?

— Ну не ты же!.. эээ…

— Привет!

— Привет от старых штиблет… Эээ… Чё…

— Саша экзамены сдал.

— И чё…эаэээ…

— Да просто. Хотел тебе сообщить.

— Да…..а… аээ… э… идите вы все со своим… эээ… Сашей?.. Я в рот всех… эээ… я ***** ****** и вас тоже ***** …эээвэээв…ээывэ…

— Пока.

«Всё ясно. Он вдугаря пьян. Больше дураку, звонить никогда не буду. Я думал он изменился, а на самом деле стал ещё хуже. Надо было, наверное, ему ещё сильнее тогда долбануть..»

* * *

— Привет Мефодий.

— «При» и, «ве» и, «т» и, «четыре» и.

«Во молодец. Во как Саша на него повлиял. Даже дома после работы занимается — «ставит» темп.»

— Занимаешься? Извини, что отвлекаю. Я звоню сообщить, что наш Саша сдал экзамены.

— «Хо» и, «ро» и», «шо» и, «четыре» и.

— Всё. Пока. Извини, что отвлёк. До свидания.

— «До» и, «сви» и, «да» и, «ни» и … «раз» и … Эээ… тут же пять тактов… Тьфу ты ё* сбился! Понял короче… Давай, пока… «Раз» и, «два» и, «три» и, «четыре» и… «пять» и… Пять? «И»?.. Да что ж такое-то!! …

Вечер. Дом.

Позвонив Севе, я прошёл на кухню и сел за праздничный стол, который накрыла мама. Кроме «обычных» всевозможных вкусностей, которые присуще основной массе праздных столов: колбаса сервелат, салат оливье, квашеная капуста, солёные огурчики, красная рыба, сыр, варёная картошка, жаренная курица, также присутствовал и торт «Птичье молоко», который к моему удивлению продавался не только в кондитерской при ресторане «Прага», но и в обычном продуктовом магазине. Практически всю эту кулинарную красоту, мама получила в продуктовом «заказе» на прошлые недели, который выдавали на работе.

Я рассказал, как проходили экзамены и о их успешной сдаче. Она была очень рада за меня и даже немного всплакнула, пожурив, что её сынулька слишком быстро повзрослел.

Я сказал, чтобы она не расстраивалась, так как сынулька хотя и немного повзрослел, но уезжать от неё никуда и никогда не собирается и поэтому в меру своих сил, как и прежде, будет ей ещё очень долгое время мотать нервы с той же периодичностью, или даже чаще.

Она мне сказала, что я неблагодарный поросёнок, на что я возразил в том смысле, что я хоть и поросёнок, но очень благодарный и аргументируя это поцеловал мою любимую мамочку в щёчку. Она взъерошила мои волосы, чмокнула меня в ответ и весело смеясь положила мне на блюдечко кусочек вкусного торта.

* * *

Когда ложился спать, то подумал: а не сильно ли я застращал семью Щёлоковых? Может быть нужно было как-то помягче. Ведь после прочтения тех писем, в которых фактически описан бесславный конец как их семьи, так и СССР в их сознании может сложиться очень пессимистическая, депрессивная атмосфера, которая вряд ли будет способствовать продуктивному образу мышления.

В той жизни они оба совершили, пусть и ужасный, но всё же поступок, на которой способны не многие, поэтому в том, что они могут сделать нечто подобное и здесь я не капли не сомневался. В связи с этим оставался открытым вопрос: не напугал ли я подопечных вывалив им «на голову» всё сразу.

Конечно, они фронтовики, они прошли огонь и воду, вместе с медными трубами в придачу, тем не менее… уж не слишком-ли резкий переход оказался, от счастья к грядущему несчастью? Смогут ли они правильно переварить и усвоить всю информацию о «трагическом» ближайшем будущем?.. Конечно, шока-терапия может и помочь, но может и навредить, дав совсем не тот результат, на который я рассчитывал.

Во истину: многие знания — многие печали. Как бы такое воздействие не стало бы для них фатальным!