Золотая осень. Сборник им. С. А. Есенина

Дам по морде с пьяного стакана
Тем, кто Русь в избе и расплескал!
Вспомнят «рай» – лубочный, окаянный,
Жеребёнка розовый оскал…

Что они в стихах моих ни ищут —

Всё в икону, в Бога душу мать!
Суну финский нож за голенище,
Выйду в поле – косточки размять,

Свистну в пальцы, что мастеровиты,

Что сшибали в кулаке быка!
В «лайковых перчатках» я для виду,
Потому – иду издалека…

Кепи я для форсу – на затылок:

Эй, держись, смешное дурачьё!
«Синь сосёт глаза» с пяти бутылок,
Слышишь ли, Отечество моё?

Лучше я полезу с ними в драку,

Кто похабит ересью язык:
Давеча дал в ухо Пастернаку,
А в другой раз – выдавлю кадык.

Сладкой патокой меня елейте,

Эпигоны, жалкие рабы!
Никаких не хватит в мире сплетен,
Чтобы удержали от судьбы…

Херувимом розовым рядился,

И плевать хотел на «зеленя».
Для того пригожим уродился,
Чтоб любили барышни меня!

Исподлобья, тяжело и странно,

Бычу я сквозь кровь на эту власть…
«Улеглась моя былая рана»?
Ни черта она не улеглась!..

Ах, шара бан мой, американка!

Ах, эта дура Дункан! Да какая она босоножка?
Ей, что канкан, что капкан: тяжела и смешна…
Токмо Есенин, возможно, из блажи немножко,
Взял её замуж… Подумаешь, тоже – жена!

Древние боги её отвернулись в зевоте:

В Греции так не танцуют – галимый отстой.
И Сергуну быстро осточертела чего-то…
Хоть из Рязани, да, видно, мужик – непростой.

Русский поэт, и вольно же тебе куролесить:

Маски менять, пить, клубиться обличьями слов!
А без метафор ты сам себе неинтересен,
Муж Айседоры! «Возьми её, Мариенгоф!»

«Дуня с Пречистенки», Боже, несчастная дура,

Протанцевала одышкою счастье своё!
Пусть, «излюбили…измызгали», ветром задуло
Жизни свечу, «Это есть наш последний» – споём?..

Ну, ты скачи, кумачовой косынкой алея!

Он, твой последний, навеки любимый герой,
«Ангель», «Езенин», нисколько тебя не жалея,
Женится, знай же, на дурочке очередной.

Быстро крестьянскому Моцарту сладят «обнову»

Чёрные, в кожанках, чей одинаков оскал…
Знай, «сорока с лишним лет» он какую-то
(снова – здорово!)
«Скверною девочкой», «милой своей» называл.

Это – тебя! Может, вправду, ты скверная, Дуня?

Не исповедуешь снег, что «до дьявола чист»…
Реквием зреет. Обратно вернётся, подумай,
Чёрный за ним человек, что зовётся чекист.

Кляча

Что ты часто ходишь на дорогу

В старомодном, ветхом шушуне.

С.А. Есенин