Золотая пантера

Плам нашел банановую пальму, и гроздь мелких бананов утолила голод. На десерт отыскался и ананас, который в сочетании с глотком медовухи из фляги показался неслыханным лакомством. Хвала богам — от голода он не умрет! Одно из растений с листьями особой, сердцевидной формы показалось ему знакомым — так ведь это шока, растение, о котором рассказывал ему еще в далеком Аренджуне его учитель Реас Богард из Офира! Это растение называли еще розовым лотосом. Его листья, если их пожевать, давали человеку силу и ощущение бодрости. Плам сорвал несколько листьев и положил их в кисет за поясом, заодно и проверил содержимое кисета. Все было на месте — огниво, маленькие бутылочки с лечебными мазями от Зеллы — немедийской целительницы, которая сама себя называла ведьмой. Все это могло ему пригодиться. На секунду он задумался, а не выбросить ли ему тяжелый кошелек, полный золотых монет. Богард наверняка одобрил бы такой поступок, это освободило бы Плама от лишнего, абсолютно бесполезного груза. Но Конан, а особенно ныне покойный Фериш-Ага ужаснулись бы от такого святотатства. Иногда наличие слишком большого числа учителей было недостатком! Вздохнув, Плам повесил кошелек на свой баккарийский пояс и решил проверить состояние оружия. Помимо Меча Зари, славин располагал и небольшим топориком, которым владел в совершенстве. В одном из голенищ юноша прятал и аквилонский кинжал. Он вынул его и сделал себе несколько дротиков, которые поместил в самодельный колчан, висевший у него за спиной. Теперь он мог во всеоружии встретить любые испытания, которые уготовил ему Гибельный берег. Тихим свистом подозвал к себе Беса, и они вместе нырнули в зеленые заросли…

* * *

— Так значит, вот какое испытание уготовил мне Кром! — разгневанный голос Конана рокотал в кают-компании «Прекрасной девы». — Почему ты не сошла на берег в Маане вместе с другими одалисками? Сейчас была бы уже дома!

— У меня нет дома, безмозглая груда мускулов, как ты не можешь понять! Наш дом отобрал у нас император после того, как мой отец бесследно исчез в Нефритовых джунглях. А всю семью распродали на невольничьем рынке в Секундераме. Если я вернусь в Иранистан, меня снова поймают и продадут в рабство!

— Но ты можешь поискать себе дом в каком-то другом месте, Реана. Я тебе дам много денег, достаточно, чтобы дожить до конца своих дней, ни в чем не нуждаясь. Найдешь себе подходящего парня, выйдешь за него замуж…

— Ты и впрямь невероятно глуп! Как же ты можешь допустить, что дочь генерала Эмбера Шаха примет подобное предложение! Я ведь не толстая сучка Заара, чтобы приклеиться к первому встречному. Я абсолютно убеждена, что большинство женщин из гарема старого адмирала так и останутся в том дешевом вертепе. Они ведь созданы для этого — чтобы валяться в чьей-то постели и удовлетворять низменные страсти жеребцов! Шлюхи!

— Гром тебя разрази, Реана! Какой язык! Если хочешь знать, то куртизанки тоже нужны, да еще как! И у них профессия, как у всех остальных. А Заара — прекрасная женщина, и твоя злоба к ней абсолютно неоправданна!

— Пошлая, сладострастная курица! Я всю ночь за вами наблюдала, как вы катались по кровати, стонали и потели, словно свиньи в грязи!

— А тебя никто не заставлял подглядывать за нами. К тому же, молодым девушкам не пристало смотреть такое… Если ты, конечно, еще девушка, ибо мне известны нравы невольничьих рынков… Но если правда то, что рассказывала Заара о твоем теле… то я могу понять, почему ты ходишь закутанная в тряпье, как стигийская мумия!

Последние слова киммерийца сильно задели гордость иранистанской аристократки. Недолгое пребывание в гареме адмирала Эбемиса все-таки не могло сломать ее.

Ни слова не говоря, она резко поднялась и одним движением сбросила на пол хламиду, прикрывавшую тело. Перед изумленным варваром предстала прекрасная картина. Девушка была необыкновенно хороша — стройные, длинные ноги с тонкими щиколотками, тонкая осиная талия над бедрами сердцевидной формы, полные, чувственные груди, похожие на два нераскрывшихся розовых бутона, лебединая шея… Все это делало Реану похожей на лесную нимфу, выбежавшую на зеленую полянку, чтобы порезвиться в лунную ночь!

Совершенно нагая, дочь славного генерала Эмбера Шаха явно наслаждалась тем эффектом, который произвела. Изумрудные глаза откровенно смеялись, губы скривились в насмешливую гримасу:

— Ну, что ж ты словно язык проглотил, Северный Лев? — торжествующе вымолвила она. — Настолько ли я худа и уродлива, чтобы не привлекать мужское внимание? Как ты считаешь, могу ли я вызывать желание в мужчинах?

— У меня нет слов, красавица! — с искренним восхищением сказал Конан, не в силах отвести взгляд от столь искушающего тела. С трудом оторвав глаза от голой Реаны, он поднял бокал и принялся жадно пить, словно у него пересохло в горле. — Но это не означает, что ты не должна слушаться меня. А я приказал всем покинуть корабль еще в Маане! Пиратский корабль не слишком удобное место для таких красоток, как ты.