Золотая планета. Пасынок судьбы

Я сделал вид, что не слышу.

– Подумаешь, богатенькая нашла себе игрушку. Не обижайся на нее, правда, знаешь, как скучно без экзотики?

– Кстати, Бэль мне привела очень интересную теорию! – я принялся с энтузиазмом пересказывать мысли девушки из парка, напрочь игнорируя шлюх сзади. – Научно доказано, что люди подсознательно проявляют агрессию к человеку, который им нравится, но с которым не могут быть вместе из-за завышенных требований.

– И что? – не въехал Хуан Карлос. Он понял, что мне надо подыграть, но не понял, как.

– Представляешь, у меня есть тайная поклонница. И не кто-нибудь, а сама Карина Руис де Гуэррера!

– Да ну, с чего взял? – он картинно округлил глаза. Начало доходить, что делать. Компания сзади превратилась в слух.

– Понимаешь, она влюблена в меня. Но у меня слишком высокие требования к женщинам, по которым она не проходит, и знает об этом. Ну, не люблю я шлюх! Вот она меня всячески пытается задеть. Зацепить, подставить, в "лотерею" вот подруге загадала…

Я получил злорадное удовольствие, бегло бросив взгляд на козырек, на задний видеовыход. Эмма покраснела от стыда. Карина от ярости. Пока получалось.

– Слышишь, Шимановский! Да ты на себя посмотри! Кому ты нужен! – Карина попыталась рассмеяться, но вышло как-то натужно и зло. – Ты никто! Сын проститутки! Тебя чморит вся школа! Да я не посмотрю на тебя, даже если ты останешься последним мужчиной на планете!

Я медленно обернулся и вернул ехидную ухмылку.

– Не льсти себе, детка. Если я останусь последним мужчиной на планете, до тебя не дойдет очередь.

Сидящие вокруг и волей-неволей прислушивающиеся к перепалке одногрупники рассмеялись. 1:1.

– Ты меня любишь, но тебе кажется, что я тебе не подхожу. Отсюда и злость. Так, моя красавица?

– Да ты…

Вдруг она откинулась назад и расслабилась. Плохо, она – не Эмма, с ней концерт на публику не пройдет.

– Конечно, зайчик! Я тебя люблю! Обожаю! Больше всего, конечно, люблю за то, что ты – не умеющий постоять за себя хлюпик, который раскрывает рот, чтобы вякнуть не по делу всегда, когда возможно. Но ты же герой, какая разница! А еще люблю тебя за то, что ты – холуй. Оно ведь знаешь как, когда тебе прислуживают, это всегда нравится…

– Ты хочешь сказать, что я тебе прислуживал? Это когда же было?

Она пожала плечами.

– Все еще впереди, пупсик. Не мне – так другому.

Ты холуй, халдей, холоп – какие там еще синонимы в вашем русском? А еще неудачник. Как же, я тебя обожаю! Обожаю неудачников!

Она картинно причмокнула, отправляя мне воздушный поцелуй. 1:2. Нет, все же зря я ввязался в эту баталию.

– Ах да, я забыла! Ты же у нас еще и император! Конечно, как же без этого! Ты же взойдешь на престол, и тогда все, кто не любил тебя, об этом пожалеют! А я уже люблю, видишь? Какая я корыстная!

Вокруг вновь засмеялись. 1:3. И главное, я не мог слету сообразить, что ответить. Я проигрывал, безудержно проигрывал. А потому решил не мудрить.

– Знаешь, Карина, я, конечно, не самого благородного происхождения. И семья у нас не богатая, в отличие от твоей. И работать буду со временем не на себя, а на кого-то. Ты во всем права. Но только то, чего я добьюсь – я добьюсь сам. А ты – так и останешься паинькой, сидящей на шее папочки, всем ему обязанной.

Ты – тупая дура, которая ничего из себя не представляет. А тупизна твоя в том, что вместо того, чтобы найти человека, который был бы рядом и тянул тебя по жизни, за спину которого можно спрятаться, ты занимаешься обратным – разгоняешь всех, выпячивая то, что у тебя от рождения и к чему сама не приложила руку.

Аудитория замолчала. Я вновь "грузанул".

– То есть, ты хочешь сказать, что я должна хвататься за тебя и тащить наверх, потому, что ты – способный?

Я кивнул.

– Необязательно меня. И необязательно тащить. Но тебе нравлюсь именно я, так уж вышло, и ты понимаешь, что добьюсь в жизни многого. Почему бы не сделать это, наплевав на происхождение?

Судя по ошарашенным глазам, я ее удивил.

– То есть, я должна хвататься за такое быдло, как ты, бросать на семью несмываемое пятно, только потому, что люблю, и что это быдло когда-то что-то там сможет?

– Именно. – Я выдавил слащавую улыбку. Карина не смогла даже рассмеяться. – Я тебе больше скажу, когда-нибудь, не ты, другая, и не такая голозадая голытьба на понтах, сделает это. Сделает – и до конца жизни ни разу не пожалеет. А ты будешь кусать локти. Долго кусать, тоже до конца жизни. А я буду защищать ее, свою принцессу. А заодно править этой гребаной планетой.

Молчание. Кажется, про планету – это я зря. Но вырвалось, не удержалось.

Карина рассмеялась, на сей раз легко и непринужденно.

– Ах, да, конечно, ваше величество! Так и будет!

– А теперь кроме шуток – ты, действительно, об этом пожалеешь – добавил я и отвернулся. Прозвенел звонок и в аудиторию вошел учитель.

* * *

Я ее никогда не прощу. Не за отношение ко мне лично, а к таким, как я, вообще.

Признаюсь, вначале я хотел устроить некий воспитательный концерт, типа того, что случился в оранжерее. Но она не Эмма, нужно было тщательно всё продумать и составить четкий план. Теперь же никакого концерта не будет.