Золотая пыль

– У меня есть обычай проверять, уютно ли спится моему клиенту ночью, – доверительно продолжил наш собеседник. – И вот вечером отправляюсь я в «Шапе-Руж». Господа знают этот отель: выходит на реку, вино – превосходно, канализация оставляет желать лучшего. Оказывается, нашего друга нет. Забрал багаж. Мист исчез, фюить! В восемь он был, точно знаю, а в десять исчез. Никаких следов. Этот человек собирался в Италию, так. Парохода нет. Остается одно. Дилижансом до Сен-Мартен-Лантоска, это в пяти милях от границы, в начале долины Везюби. Потом пешком через перевал. Это всего лишь тропа, да еще покрытая сейчас снегом. Пересечь самую дикую часть Северной Италии, чтобы попасть в Энтрак. Оттуда поездом через Кунео и Савону в Геную. Спрашиваю в конторе дилижансов. Все как я думал. Мист в дилижансе. Сейчас он… – агент извлек часы, – где-то между Ла-Туретт и Леваном. Время половина двенадцатого. Дилижанс отбыл с опозданием на двадцать минут. Наш друг имеет два часа и десять минут форы перед вами, господа.

Вместо ответа мы лишь ускорили сборы. Наш приятель, стоит заметить, здорово помог нам, ибо обладал не только хорошо подвешенным языком, но и проворными пальцами.

– Лошади ждут нас на улице Парадиз. Совсем рядом. Спокойная улица. Добрые кони. Принадлежат двум моим приятелям из конной жандармерии, которые сейчас в увольнении. Если придется, оставьте их в «Отель дез Альп» в Сен-Мартене, и пришлите мне весточку. Если лошади пострадают, то джентльмены, думаю, не оставят в накладе моих товарищей?

При этих словах Альфонс, одолживший у меня накануне денег, извлек две банкноты по пятьсот франков и сунул их агенту.

Пока мы спешили к улице Парадиз, наш осведомленный друг знакомил нас с особенностями дороги.

– Это дорога на Леванс. Месье ее знает? Ладно, не важно. Говорят, ее построили много веков назад, еще до римлян. Она идет вдоль берега реки, потом разделяется. Надо держаться левее, через деревню Сент-Андре. Два километра спустя путник оказывается в теснине – с обеих сторон утесы в сотни футов высотой. Бывают места, куда никогда не заглядывает солнце. Все время в гору, до Ла-Туретт, это укрепленное поселение, оно будет над дорогой справа. Потом путь становится опасным. Есть участки между Левансом и Сен-Жан де ла Ривьер, где один неверный шаг – и ты летишь с тысячефутового обрыва. Слышно, как внизу ревет Везюби, но самой реки не видно – в ущелье темно даже в полдень. На огромных утесах нет ни единого деревца, по ним никто не пройдет. Там находится Коль дю Драгон, высокая вершина. Спускаясь с перевала, проходите через длинный туннель, прорезанный в скале. Это полпути. Добравшись до Сен-Жан де ла Ривьер, оказываетесь в долине Везюби. Снова едете вдоль реки. Дорога опасная, случаются обвалы и сходы камней – иногда целый отрезок шоссе сползает в реку.

Наделенный красноречивой жестикуляцией своего народа, агент рассказал все так живописно, что я в деталях представил себе весь наш путь и его окрестности.

– Вскоре путник видит Венансон, – продолжал наш гид. – Это деревушка с церковью, расположенная на выступе над рекой. С поворотом дороги Венансон остается позади, а впереди, на высоте трех тысяч футов над уровнем моря, окруженный горами, лежит Сен-Мартен-Лантоск. Воздух там холодный, люди не похожи на обитателей Ниццы – это совсем другой мир. Джентльменов ждет увлекательная скачка при луне. Эх, будь я помоложе, но увы! Я женат, у меня двое детей. И очень боюсь своей супруги. Mon Dieu! Не стану даже скрывать. Мои друзья знают, что я не страшусь ничего, если речь заходит о деле, но перед женой трепещу. Маленькая женщина, едва мне по локоть, но язычок – вззз!

И он изобразил указательным пальцем молнию, рассекающую воздух.

– Вот и лошади, господа.

Парень действительно расстарался.

– Ваши приятели – отличные ребята, – сказал я ему, взобравшись на коня, не уступающего статью моим английским гунтерам.

Вскоре мы уже мчались по дороге, достаточно прямой и ровной. Альфонс захватил из отеля горсть спичек, на случай, если придется разглядывать дорожные указатели.

Компаньон мой, как можете себе представить, пребывал в приподнятом настроении и вертелся на своем громадном жеребце с возбуждением, более приличествующим школьнику во время первой верховой прогулки.

– О, вот это спорт, друг мой! – воскликнул он, когда мы проскакали мимо громады сумасшедшего дома. – Наверное, даже охота на лис не сравнится с такой погоней?

– Это больше похоже на скачку к норе, только мы не знаем, где все-таки скрывается наш лис.

Жандармские лошади были хорошо подкованы и несли часть служебной амуниции, так что мы производили звук, напоминавший военных кавалеристов на марше, что явно тешило бравый дух моего спутника.