Золотая Ригма (сборник)

За общим ужином все расхваливали приготовленный Наташей суп.

— Оставайтесь у нас стряпухой. Мы вам и пай выделим из добытой пушнины, — полушутя-полусерьезно предложил Степан.

Наташа поблагодарила за предложение. Она готова была пустить в ход все свои познания в кулинарии, лишь бы охотники приносили ей как можно больше звериных тушек для анализов и она могла бы наблюдать за промыслом.

Древесная берлога

Увлеченные пушниной, Матвей и Маркин так и не удосужились сходить за найденным в лиственнице медведем. Недостатка в мясе не было, и они решили взять его перед отъездом с промысла. Появление в зимовье девушки возбудило у молодых парней желание как-то проявить себя. И Матвей вспомнил об этой берлоге. И хотя взять медведя представлялось делом трудным, это был подходящий случай блеснуть своей охотничьей удалью. Он предложил Наташе принять участие в охоте.

— Вы на серьезных охотах, поди, не бывали, хотите посмотреть, как добывают медведя? Есть у нас на примете неподалеку берложка, может, сходим?

— С удовольствием, — ответила девушка. — Я и фотоаппарат прихвачу. Но почему вы мне разрешаете только смотреть? Я хочу участвовать. Вы мне должны, как женщине, предоставить право первого выстрела.

— Медвежья охота — дело не женское.

— Не согласна. Я знала колхозниц, убивавших медведей, и даже изнеженные дворянки в старину охотились на этого зверя. К тому же я охотовед.

— Уговорили, так и быть, — стрелять будете первой.

Матвей не прочь бы идти на берлогу вдвоем с Наташей, но, понимая сложность предстоящей охоты, он предложил Маркину идти с ними. Тот отказался: стоит ли отрываться от соболевки, попусту тратить время, когда еще неизвестно, удастся ли взять зверя! Соловьев же согласился сразу.

За завтраком Иван Тимофеевич шутил:

— Не взять тебе нынче, Матвей, медведя. Белогрудка — зверь шустрый, гляди да гляди в оба, а ты на Наташу глаза пялить будешь!

— За меня, батя, не беспокойся, а в случае чего Наташа и сама не промахнется, — чуть покраснев, отвечал Матвей.

Встав из-за стола, все торопливо засобирались. Наташа еще с вечера зарядила к своему одноствольному дробовику четыре патрона тяжелыми пулями и положила их в карман куртки. Она всерьез собиралась стрелять по медведю, а кроме того, надеялась сделать несколько хороших снимков: то-то позавидуют ей в институте! Матвей прихватил двух собак, взяв их на поводки: попадется свежий след — уйдут, а на берлоге собаки неожиданно могут понадобиться.

Медвежатники покинули избушку раньше всех. Сперва шли тропкой, потом пересекли ключ и полезли на сопку. Подъем был настолько крут, что приходилось хвататься за кустарник и стволы молодых деревьев. Стало жарко. Заметив, что Наташа устала, Матвей передал ей поводок от Кучума.

— Пускайте его вперед и крепко держитесь за сворку. Он вас на любую сопку вытянет!

Наташа благодарно улыбнулась своему спутнику: идти за сильной собакой было куда легче! Поднявшись на водораздел, охотники пошли вдоль него. Здесь росли высокие кедры и березы, старые дуплистые липы. Особенно обширные кроны были у ребристых берез. Они как шатрами накрывали своими ветками заросли лещины и клена зеленокорого. Пройдя около часа, Матвей повернул на север и начал спускаться в неглубокий распадок. Соловьев и Наташа неотступно следовали за ним.

— Вот видите — старые наши следы, — обратился он к Наташе, — скоро придем.

Впереди показалась могучая лиственница, окруженная пихтами и елями. Ее вершина, поврежденная некогда гнилью, обломилась от ветра и зияла черной дырой.

— Вот и берлога! — указал на нее Матвей.

— Что же вы шумите, — заволновалась Наташа, — медведь может услышать и уйти!

— Он лежит высоко.

Задрав головы, охотники рассматривали медвежью берлогу, находившуюся на высоте не менее двух десятков метров.

— Как же мы его выгоним из такого дупла? — удивилась Наташа.

— Попробуем, — ответил Матвей. Он достал из заплечного мешка топор, вырубил длинную кленовую жердь и со всего размаха несколько раз хлестанул ею по стволу лиственницы. Звонкие удары, казалось, разбудят косолапого, но тот не подавал ни малейшего признака жизни.

— Ну как, ваш аппарат начеку? — осведомился Матвей. — Сейчас попробую щипнуть его пулей. — С этими словами Матвей отошел от лиственницы. Прицелившись в сплетение толстых суков дерева, поверх которых, по его предположению, лежал медведь, выстрелил. Немного подождав, он послал пулю чуть-чуть ниже входного отверстия. Ударившись о противоположную стенку дупла, она подняла пыль, вышедшую из темного лаза подобно струйке дыма. Но и после второго выстрела все было по-прежнему тихо.

Наташа, с открытым аппаратом ожидавшая появления медведя, то ли от нервного напряжения, то ли от холода, начала дрожать. Она уже не верила, что в этом старом дереве лежит гималайский медведь. А если он там, то какой же это робкий и нерешительный зверь!