Золотая Русь

Тем более достойно уважения то, как наши предки, битые, сумели организоваться – причем повторно и быстро – во второе народное ополчение путем гражданской инициативы горожан, казаков, поморов, дворян, духовенства. Одним словом, всех честных и ответственных граждан России, которые именно гражданами себя и ощущали. 1612 год. В Кремле сидят оккупанты. Другая их часть, во главе с польским королем Сигизмундом, недавно взяла Смоленск и готова идти на Москву. А ее передовой ударный отряд во главе с опытным и способным полководцем Хоткевичем был уже у Москвы. На призыв нижегородцев стали стекаться оставшиеся без дела и жалования, а часто и без поместий служилые люди, городовые дворяне и дети боярские, которым Минин нашел и вождя – князя Дмитрия Михайловича Пожарского. Так составилось второе земское ополчение. По боевым качествам оно не стояло выше первого, хотя было хорошо снаряжено благодаря обильной денежной казне, самоотверженно собранной посадскими людьми нижегородскими и других городов. Месяца четыре ополчение устраивалось, с полгода двигалось к Москве, пополнялось по пути группами служилых людей. Под Москвой стоял казацкий отряд князя Трубецкого. Земская дворянская рать на предложение Трубецкого отвечала: «отнюдь нам вместе с казаками не стаивать». Но скоро стало видно, что без поддержки казаков ничего не сделать, и в три месяца стоянки под Москвой без них ничего важного не было сделано. Самое главное, что теперь люди из земной рати стали это понимать. Что действовать нужно сообща, оставив социальные проблемы за гранью национальных, терпящих бедствие. В рати Пожарского числилось немало начальных людей с родовитыми служилыми именами, но кроме самого Пожарского именно два человека сделали крупные, главные дела. Это монах А. Палицин и торговец Кузьма Минин. Первый по просьбе Пожарского в решительную минуту согласовал действия казаков с атакой, а второй, хоть и невоенный человек, выпросил у Пожарского 3–4 роты и с ними сделал удачное нападение на отряд гетмана Хоткевича, уже подбиравшегося к Кремлю со съестными припасами для голодавших там поляков. Смелый натиск Минина приободрил дворян-ополченцев, которые вынудили гетмана к отступлению, уже подготовленному казаками и стрельцами. В октябре 1612 года казаки взяли приступом Китай-город. Это событие и произошло 4 ноября по новому стилю, годовщина которого объявлена у нас национальным праздником. Оно оказалось решающим, так как после этого уставший и голодный гарнизон поляков сдался сам, доведенный до людоедства. Казацкие же атаманы отбили от Волоколамска короля Сигизмунда, направлявшегося к Москве, чтобы воротить ее в польские руки, и заставили его вернуться домой. Дворянское ополчение здесь еще раз показало в Смуту свою малопригодность к делу, которое было его сословным ремеслом и государственной обязанностью. Точнее, мы имеем парадоксальный вывод: в этих лютых боях казаки и стрельцы-то есть простолюдины – показали более высокую организацию и боеспособность, чем дворянские отряды. В отличие от хорошо снаряженного дворянского войска в ополчении казаки были босы и голы, однако, «когда бывшие тушинцы…(сторонники Лжедмитрия II) пытались использовать голод и нужду рядовых казаков, чтобы составить заговор» против Пожарского, Троице-Сергиев монастырь использовал все свое влияние, чтобы покончить с волнениями в таборах ополчения. Денежная казна монастыря истощилась, и монахам ничего не оставалось, как приняться за гардероб. Из тайников извлекли драгоценные ризы, аккуратно сложили их в повозки и отвезли в таборы. Там посланцы монастыря… предложили ратникам принять от них вещи в виде заклада. Как только монастырь соберет оброки со своих крестьян, заявили монахи, они тотчас выкупят заклад за тысячу рублей. «Атаманы собрали Круг, постановивший немедленно вернуть вещи в монастырскую казну. Нужда православного люда была жестокой, но торговля церковными вещами представлялась им недопустимым святотатством. В конце концов, ратники собрались в лагере под Москвой, чтобы защитить свою землю и свою веру. Два атамана выехали в Троицу с письмом к архимандриту. Казаки писали, что никакие скорби и многочисленные беды не заставят их отступить от Москвы». (Р.Г. Скрынников). Тут надо особо отметить мудрость духовенства. Предугадать степень патриотичности и стойкости казачьих ополченцев они не могли. Зато, когда результат превзошел все ожидания, Аврамий Палицын со товарищи поняли: эти люди не подведут. Мы помним – выше сказано – казаки российские сами были не ангелы. Но в это время они приблизились к ощущению того, что являются плотью государства и народа России. С другой стороны, большую стойкость казаков и стрельцов по сравнению с дворянами можно объяснить тем, что, во-первых, подготовка у них была не хуже, чем у знати. Это вообще классический козырь Русской Армии, подмеченный Фридрихом Прусским, Наполеоном, Бисмарком: подготовка и доблесть простолюдинов не уступает знати. А во-вторых, смута крепче засела именно в знатных головах. Хотя и казаки, и стрельцы многие тоже за обоих Лжедмитриев повоевать успели. Но к решающим боям русские люди психологически «вылечились» и определились со своей стороной. А вот у казаков между российскими и украинскими к решающим боям произошел явный водораздел. В польском войске воевали украинские казаки, а в русском – Донские и Уральские (Яицкие), то есть русские казаки. И, хотя все казаки называли друг друга братьями, товарищами, в решающих сражениях они встали по разные стороны баррикад. И казаки Украины защищали интересы своих панов – господ, гонителей и угнетателей, презирающих их как еретиков. А российские казаки – свою родную православную Россию. До Хмельницкого было еще довольно далеко. А сей факт характеризует неустойчивость и переменчивость украинской и знати, и простого казачества. Общая численность войск гетмана Ходкевича составляла около 15 тысяч человек. Основу составляли около 6 000 УКРАИНСКИХ И ЗАПОРОЖСКИХ, кстати, казаков. То есть из 15 000 – 6000 были казаками с Малороссии. А в Ополчении – 5000 русских казаков из общих 12 000 воинов.