Золотая рыбка

Алле Он сразу понравился, потому что смахивал на симпатичного актера Евстигнеева и потому что, невзирая на видимую хлипкую интеллигентность, владел собственностью в самой вожделенной для Аллочки точки земного шара. По тому, как преобразился Гена, представляя супругу, Алла сообразила, что хозяин поместья — самая крупная фигура на игровом поле «хоккеиста» и что в тот день они непосредственно приблизились к высочайшей точке мафиозного айсберга.

Они провели во владениях Якова Денисовича целый день. К вечеру Алла усвоила ещё два момента: первое — Яков Денисович — самый умный человек из всех, кто попадался на её пути; второе — домик где-то в этих местах предел мечтаний женщины, знающей себе цену, и желающей занять достойное место под солнцем.

— Как тебе Крафт? — спросил Гена ночью, лежа под атласной простыней. На его волосатой груди стоял широкий бокал с джином, в котором позвякивали тающие кусочки льда.

— Яков Денисович? Живет со вкусом. Интеллигент, голова.

— Ха! Он такой же Яков, как я — Марлон Брандо. И показал нам только то, что нам полагалось увидеть. Что правда, то правда — силен мужик! — В голосе Писецкого прозвучало опасливое восхищение, словно у человека наблюдающего извержение вулкана.

— Не подведи его, Генчик! — взмолилась Алла, отбросив щетку, которой с усилием раздирала залаченные пышные пряди.

Гена долго хохотал, расплескивая джин. А потом больно ущипнул Аллу за пышный зад, что свидетельствовало о хорошем настроении. — Этого подведешь! — сказал он наконец. — Я не камикадзе.

Так Алла познакомилась с Крафтом. Второй раз она увидела его в гостях у Россо и чуть было не выдала своего удивления. Яков Денисович, воспользовавшись другим именем, изображал старательного чиновника и невиннейшим образом перепутал Босха с Дали, возмутив Полину. Если б она знала, кого «отбрила» тогда своей не слишком блестящей остротой! Увы, Алла не имела права посвятить подругу в истинную расстановку сил. Она лишь наблюдала, как закручивается серьезная игра и вокруг наивного Ласточкина затягивается незримая сеть.

И вот настал решающий день.

— Я в командировке, — объявил, собрав чемодан муж. — На три недели. Вот координаты. Гостиница «Стори» в Эдинбурге. Совещание секции Зимних игр Олимпийского комитета. Все чисто. Можешь сообщать хоть Генеральному прокурору.

— А мне как же?

— Отсидись дома. Грипп, свинка, вывих… ну, не знаю, что еще, — но отсюда ни шагу.

— Мигрень… — прошептала Алла. — А как же Полина?

— Ограничь контакты до минимума. Сюда не пускай, по телефону ничего не вякай. Помни, она вроде чумная, и всякое соприкосновение с заразой смертельно опасно. — Геннадий потрепал Аллу по старательно отретушированной щеке. — Ты — девочка сообразительная, сориентируешься.

— Скажи, Ген, она не очень пострадает?

— Кто? Твоя подружка, что ли? Это от степени посвященности в дело. Будет сидеть по-тихому, не совать носа куда не надо и молчать — съедет на тормозах.

— Да она ничего вообще не знает. Вся в личных переживаниях, ни капли желания вникать в бизнес… Глеба жалко.

— С этим гусем ничего не будет. Перья пообщиплют маленько и поставят на место. Зарвался. Он сам разберется, что лучше — десять лет схлопотать или шлангом прикинуться. Не волнуйся — на хлеб и воду ему с женой в любом случае хватит. Крафт за каждым участником операции приглчдывает, все предусмотрел. Всем сестрам по серьгам. В зависимости от усердия.

— А мы, Геночка? С нами-то как обойдется?

— Хватит нюни распускать. Выполняй задание. А пока будешь с мигренью валяться, просмотри каталоги недвижимости. Кажется, тебе понравилось на Ривьере.

…Аллу терзали противоречия. На «Оникс» обрушились кошмарные неприятности. Фирму разорили, Ласточкина подставили. Глеб пропал, Полина, обезумев от страха, металась в полном неведении. Стоная по телефону от выдуманной боли, Алла и в самом деле едва удерживала слезы. Да, она хочет стать хозяйкой виллы на Лазурном берегу. да, ей совершенно наплевать, из чьих кубышек получают сообщники мужа деньги. Одна шайка-лейка, что правительство, что «теневики». Все рискуют, все подличают, все готовы сожрать друг друга, жалеть некого, а заботиться стоит только о себе. И чтобы сыну было на что опереться в жизни. Полина сама не девочка, знала, во что лезла, если красивую жизнь с такой жадностью заглатывала. Алла и так сделала для неё очень много, дав понять, что Крафт — запретная зона и нечего соваться в мужские разборки. Следует лишь проявить подлинную женственность: отойти в сторону, не мешая мужчинам свести счеты. Но этого, похоже, Полина делать не собиралась.