Золотая середина ослика Иа

– Стопроцентно ей звонила Инна! – воскликнула я. – Велела: «Ступай в трактир, выпей кофе, который в чашке на столе будет стоять». Уж какие она аргументы привела, чтобы девушка выполнила ее указание, не знаю. Но уверена, спектакль под названием: «Я такая нервная, Анфиса пошла вместо меня, Полины» поставила Инна. Не знаю, фото она сняла или видео. Но Заикин точно получил или «кино», или снимки. Петр увидел, как Анфиса входит в наш офис, потом бежит в кафе, оттуда выносят мешок с покойником. Полина, которая до визита полиции тоже заглянула в трактир, спешит к нам… Все это Заикин узрел! Инна сделала все, чтобы испугать Петра, поселить в его голове мысль, что особая бригада заинтересовалась давними событиями. Якобы девушки что-то нам рассказали. У того, кто живет не своей жизнью, всегда есть ощущение, что его могут вывести на чистую воду. Инна рассчитывала, что, увидев беготню Анфисы и Полины, Петр занервничает и свяжется с матерью. Заикин понимает: если Инна откроет рот, он потеряет все! Элизабет завещала состояние Федору Пестову. А сейчас всем владеет его брат, и крови Шиховых в нем, как, впрочем, и в Феде, нет.

– И Петр матери наконец ответил, – подвел итог Иван, – общение девушек с нами его напугало. Инна стала собираться к сыну. Ей осталось только избавиться от Полины. Мы проверили автомобиль девушки, который та оставила на соседней улице, ближе к дому старухи парковки не нашлось. Инна велела ей ехать в Шереметьево на своей тарантайке, но Полина не послушалась, она воспользовалась каршерингом. Это мы знаем теперь точно.

– Тормозной шланг, – вздохнул Димон, – классика жанра. Его повредили, сделали это, похоже, в то время, когда Полина и ее добрая бабуля вели беседу.

– И вот тут Инна Ивановна совершила роковую ошибку, – подвел итог Иван Никифорович. – Она ни на секунду не усомнилась в глупости Полины, поэтому дает ей загранпаспорт с визой, билет на самолет, который на самом деле вылетает из Шереметьева. Паспорт и билет, по мнению Инны, должны внушить Полине уверенность, что она сейчас улетит к отцу. Карга ей и денег дала. Девушка убегает. Асолева совершенно спокойна. До аэропорта наивная дурочка не доберется. Ее автомобиль вылетит на шоссе, а тормоза откажут. Машина у Полины старая, дешевая. И, возможно, на трассе ее ждет заранее приготовленный самосвал. Считая девушку уже мертвой, Инна Ивановна берет сумку, выходит из дома, и тут мимо едет свободное такси. Мать Петра садится и едет в Домодедово. У нее тоже есть билет на рейс, паспорт. По дороге она пьет из бутылки воду! Капец! В минералке лекарство без вкуса, запаха, цвета, купить его можно в любой аптеке, его часто прописывают людям, у которых проблемы с сердцем. Но, как известно, одна таблетка лечит, а пять-шесть калечат.

– Инна стройная, – добавила я, – поэтому гаишники, найдя тело, подумали, что на заднем сиденье труп девушки. И мы с Димоном пребывали в уверенности, что это Полина. Но нет! Она отправилась к отцу. Пока мы туда-сюда по улицам ездили, она уже улизнула за границу. Зря Инна Ивановна считала ее глупой, девица ухитрилась обмануть бабушку. И на старуху бывает проруха. Нам Полину не поймать. То-то Петру радость! С дочкой встретится.

– Никогда не надо думать, что ты самый умный в окружении дураков, – дополнил Димон, – может найтись кто-то хитрее. Он прикинется глупцом и обведет «самого умного» вокруг пальца.

– Как в бутылку попал яд? – поинтересовалась Рина.

Иван поморщился.

– Нет точного ответа. Есть опять предположения. В разговоре бабушки и внучки есть момент, когда девушка уходит в туалет. Вода самая обычная, такую можно элементарно купить. Полина могла выйти в коридор и подменить бутылку в сумке Инны. Или такси ехало мимо не случайно, нам известно, что машина долго стояла неподалеку от дома, потом покатила мимо подъезда, из которого вышла пожилая дама, и взяла ее. Нынче шоферы угощают пассажиров леденцами и конфетами.

Хотя где и на какие шиши Полина могла нанять убийцу? У нее нет бабкиных связей и денег.

– Но это не точно, у нас остались вопросы, – призналась я, – ответов на них мы не знаем и никогда не узнаем.

– Больше я об этой истории говорить не хочу, – поморщился Иван Никифорович, – пока не хочу.

– Ну и не надо! – воскликнула Рина.

Я сделала вид, что увлечена чаем. Ох, что-то мне подсказывает, мы еще вернемся к этому делу. Оно нас так легко не отпустит.

– А вот и мы, – закричала из коридора Варя, – ходили в музей!

Через пару мгновений в комнату вошли девушка и Андрей. На Кузнецове был слинг, в нем висел крошечный младенец, по виду совсем маленький. Малыша упаковали в комбинезон, который полностью закрывал и ручки, и ножки, ни один пальчик наружу не торчал. Голова пряталась в трикотажной шапочке-шлеме. На виду у крошки оказались только карие глаза.

– У нас ребеночек родился! – весело заявила Варя.

– Вот тебе и золотая середина ослика Иа, – выпалила я и тут же рассердилась на себя. Ну вот! Теперь глупое выражение прилипло и ко мне.

Кузнецов рассмеялся и снял с малыша головной убор.