Золотая шпора, или путь Мариуса

Завтрак состоял из последних потрохов убиенной куропатки. Толку от него почти не было. Но качество завтрака никак не влияло на дальнейшие планы. Зияющее жерло пещеры звало смелых — сытых или голодных.

— Ну, я пошел, — сказал Мариус, обращаясь к Уго.

— Нет, — тут же резко отозвался Уго. — Для начала пойду я.

Расмус быстро поддакнул:

— Правильно. Иди, земляк. Разведка и все такое…

Мариус вздохнул и промолчал. Он чувствовал в предложении Уго рациональное зерно. Но с моральной точки зрения ситуация его коробила. Что ни говори, а неудобно перекладывать ответственность на чужие плечи. Но ведь какое правильное слово нашел Расмус! Разведка! То есть лишь начало большого и трудного дела. И ответственность никуда не денется. То, что предстоит сделать, все равно не сделает никто, кроме него, Мариуса. Это понимают все окружающие. Уго стащил через голову свою замечательную хламиду и остался в синей безрукавке. Вряд ли в пещере его ожидала сильная жара. Но перед серьезным делом хорошо снять все лишнее. Тем самым Уго как бы подчеркивал нешуточность своих намерений. Он извлек из котомки моток прочной веревки и, обвязав его вокруг талии, передал моток Расмусу.

— На, всякий случай, — прокомментировал он.

— Какой случай? — уточнил Расмус.

— Случаи разные бывают, — туманно объяснил Уго. И нырнул в темную пасть.

Мариус с Расмусом наблюдали, как разматывается веревка: сначала быстро, затем темп резко упал. Вдруг веревка замерла, и почти тут же ее резко рвануло. Расмус потянул, хотя и было у него искушение оставить Уго наедине с его проблемами. Но Расмус справился с собой, потянул сильнее, с огромным усилием отмотав несколько метров. Веревка, почуяв твердую руку, ослабила сопротивление. Вскоре она, провиснув, легла на землю. Стало ясно, что Уго возвращается. И он появился: лицо — как мел, походка — как у пьяного инвалида, руки — как плети. Очухавшись, Уго рассказал свою историю.

По его словам, пещера начиналась с расширяющегося коридора, освещенного лишь слабым наружным светом. Буквально шагов пятнадцать-двадцать — и со всех сторон надвинулась темнота. Специально захваченный промасленный фитилек задуло внезапным сквозняком. Уго лихорадочно орудовал огнивом и трутом — но все без толку. Воздух пещеры отказывался поддерживать огонь. Пришлось махнуть рукой на освещение. В конце концов, зрение — всего лишь одно из чувств. Еще восемьдесят семь неуверенных шагов — и наступило легкое просветление. Уго обнаружил себя в уютной пещерке, которая сильно смахивала на склеп, поскольку была битком набита скелетами. Свет каким-то невероятным образом просачивался сквозь свод пещеры.

Внезапно Уго почувствовал бешеное головокружение и упал. Очнулся уже в коридоре, куда его вытянул за веревку могучий Расмус.

Возникла секундная заминка. Конец ей положил Мариус:

— Ну, теперь пора мне.

Мариус с Расмусом ткнули друг друга в плечи. И Мариуса, волочащего за собой страховочную веревку, поглотило ненасытное жерло. Ну, а когда Мариус понял по натяжению, что запас веревки в мотке иссяк, он просто отвязался — и пошел без страховки.

Увидев, что веревка упала на землю, Расмус потянул ее, убедился, что она отвязана, и разразился в адрес друга потоком отборнейшей брани.

Так Мариус отдался в руки судьбы. Совсем не худший вариант, если исходить из того, что от судьбы все равно не уйдешь…

…Очнувшись у расселины, из которой сочилось зеленоватое свечение, Мариус попробовал встать. Не вышло. Мариус пополз прочь от расселины на четвереньках. Получилось, хотя и не очень резво. Вскоре Мариус почувствовал, что может подняться. Выпрямившись, он двинулся к выходу, держась рукой за стену. Споткнувшись, упал со всего размаха, больно ударившись плечом о камень. Полежал, приходя в себя. Встал и осторожно пошел к выходу. Вдруг вспомнил о главном, сунул руку за пазуху — и не нашел там никакой золотой шпоры!

Мариус похолодел. Какого черта он послушался Уго? Не надо было брать шпору в пещеру. Уго вынудил. Не уговорил — именно вынудил. И что теперь? Как жить дальше?

Неожиданно для себя самого, Мариус взял себя в руки и задумался.

Вероятнее всего, шпора выпала здесь же, при падении. Не дай Бог, она потерялась у расселины! Вернуться туда уже просто невозможно — как физически, так и психологически. "Спокойно!" — еще раз прикрикнул Мариус на свой заметавшийся было, запаниковавший дух. Шпора должна быть здесь! Как найти ее в кромешной темноте? Стоп, подумал Мариус. Ведь шпора должна светиться. Где же это характерное золотистое сияние? Его нет. Значит, нет и шпоры?

Паникующий дух оживился и с готовностью заполнил телесную оболочку Мариуса. Вместе с ним нахлынула дурнота. Ноги Мариуса подкосились. Он сел. Он услышал чей-то голос, говорящий: если не поддаваться панике, все образуется. Новая сущность, которую вложили в него приключения, старательно оберегала его от худшего. И Мариус решил довериться внутренним импульсам.