Золотая свирель. Том 1

У него было узкое бледное лицо, полностью затененное чащей волос. У него была тонкая переносица и длинные, разлетающиеся к вискам брови, похожие на листья осоки. А глаза его не помещались на положенном для глаз месте и тоже заканчивались где-то на висках. И были глаза эти велики настолько, что становилось немного жутко. И между удлиненными веками, в зарослях ресниц, плыло все то же небесное сумеречное пепельно-сиреневое свечение. Таких не бывает, думала я.

Ну и пусть. Какая мне теперь разница, что бывает, а что не бывает в том мире, который остался над поверхностью реки? У них не бывает, а в моем, личном, собственном бреду бывает. Мой бред, кем хочу, теми и заселяю. Я улыбнулась видению, потому что видение было умопомрачительно прекрасно.

И видение улыбнулось в ответ – тут в груди у меня защемило что-то, словно палец дверью… защемило, да так и не отпустило.

– Смертная, – сказало оно своим странным голосом, свободно проникающим мне в душу, как ветер проникает в траву. – Смертная. Как же ты попала сюда?

* * *

280 год от объединения Дареных Земель под рукой короля Лавена (сейчас)

Кукушонок растолкал меня ни свет ни заря и сказал, что уходит и чтобы я закрыла за ним дверь. Мне смертельно не хотелось вылезать из постели. Кошель с деньгами и свирель лежали под подушкой, остальное меня не интересовало. Кукушонок еще раз повторил, что после полудня вернется и чтобы я его обязательно дождалась. Он ушел, и я опять заснула.

Потом проснулась, потому что в незапертую комнату заглянула девочка-служанка. Я спросила, знает ли она что-нибудь о пожаре в «Королевском колесе». Она ответила, что спаси нас Бог, никакого пожара не было, но, говорят, там кого-то порезали в драке. Я сказала, что у меня там остались вещи и стоит ли сейчас туда за ними идти?

– Так за чем дело стало, госпожа хорошая, я сбегаю! – обрадовалась девочка. – Заодно узнаю, что да как…

Я отдала ей ключ и объяснила, где находится моя комната. Служаночка убежала. Ей, очевидно, самой было страсть как любопытно узнать подробности из первых рук. А я еще повалялась, то погружаясь в полудрему, то выплывая из нее и наблюдая сквозь ресницы, как перемещается по полу солнечный луч, пробившийся между ставен. Когда луч по свесившемуся одеялу полез ко мне на постель, я нашла в себе силы подняться.

Служаночка объявилась как раз вовремя – умывшись, я принялась пальцами раздирать спутанные волосы. Все покупки вернулись ко мне в целости и сохранности. Я вручила девочке найденную в кошеле мелкую монетку, и она совсем расцвела.

– Там, конечно, все вверх дном, госпожа хорошая, – заявила она с важным видом. – «Колесо» закроют на пару дней, там вся зала разгромлена, и лестница, и пара комнат. В запертые не ломились, по счастью, и вашу потому не тронули. И пожара там не было, а остальной ущерб лорд Минор возместят.

– А кто такой лорд Минор?

Еще вечером Кукушонок представил меня приезжей из Ракиты, которая в «Колесе» дожидалась своих родственников (вот ведь насочинял!), поэтому девочка охотно объяснила:

– Лорд Виген Моран-Минор, дай Бог ему долгих лет, нонешний владетель Нагоры и сводный брат короля нашего Нарваро Найгерта. А король когда еще приказ подписал о возмещении убытков, к коим принцесса Мораг причастна, буде есть тому свидетели или иные доказательства.

– А почему платит не король, а его брат?

– Да нет же, – девочка снисходительно улыбнулась. – Ты, госпожа хорошая, неверно все поняла. Денежки король Нарваро платит из своей королевской казны. А лорд Моран-Минор камерарий его получается, вот как.

– Ты хочешь сказать – принцесса частенько устраивает такие… такие… – Я замялась, ища какое-нибудь наименее оскорбительное определение для произошедшего вчера в «Колесе».

– Погромы-то? – нисколько не смущаясь, помогла мне девочка. – Частенько, госпожа хорошая. Туточки, наверху у нас, довольно редко, а в порту – чуть ли не каждую неделю. – Она оттопырила губу. – Так и тянет, прости Господи, принцессу Мораг туда, где всего мерзее. Рыба, говорят, ищет где глубже, а свинья где гаже. И ей чем гаже, тем лучше. И вот еще что я скажу. – Девочка потянулась к моему уху, пришлось склонить голову. – Не в масть она не потому что ехендра, а потому что крови в ей морановской ни капли нет. Королева покойная ее от черта прижила. – Девочка отстранилась, посмотрела на меня значительно. – А в приятелях у ей сброд всякий. Воры, шлюхи, негодяи всех мастей, во как. Вот вчера, говорят, в «Колесе» одному парню ноги поломали, а второму вообще башку свернули. У нас болтали, мол, порезали парня, но я там поспрашала и точно знаю – башку свернули. А парень-то не кто-нибудь, Медара Косого средний сын, у Медара сукновальня на Каменке и половина лесопилки у Беличьей горы.

– Значит, все-таки было убийство?