Золотая свирель. Том 1

Я забралась в лодку. Кукушонок, стоя на корме, вывел ее из лабиринта скальных обломков на чистую воду. Затем перелез на банку и взялся за весла, а меня посадил на руль. Парень отмалчивался и смотрел мимо – обижался. Я решила, что извинюсь, когда мы вылезем на берег.

Странный сон мне сегодня снился. Странный. Опять я находилась в теле мантикора, опять видела собственный труп как бы его глазами… А может, без «как бы»? Может, так оно и было? Может, это не фантазии, а воспоминания – воспоминания о тех провалившихся в ничто четырех сутках в мертвом озере? Во сне был Амаргин, и еще там был Вран… не кто-нибудь – сам Вран, волшебник с той стороны… Амаргин – понятно, он и выволок потом меня на белый свет, а вот куда делся Вран? Ушел обратно на ту сторону? Посмотрел на нас с мантикором и ушел.

И что означали его слова «Дракон побеждает»? Это он мантикора назвал драконом? Почему бы и нет, мой подопечный такой же дракон, как и мантикор. Или это и впрямь его имя?.. И как он может побеждать, если он спит? И кто такой «малыш» и чего он не замечает? И почему «его шанс валяется в воде», при этом Амаргин явно указывал на меня, то есть на мое пустое тело. Может, «малыш» – это все-таки я? Вран иногда называл так тех, к кому относился покровительственно, а пару раз, в хорошем настроении, удостаивал этим ласковым словечком и меня. Я частенько слышала, как он называет «малышом» своего брата.

Вот! Я вздрогнула так, что выпустила руль, и лодочка вильнула. Кукушонок смерил меня недовольным взглядом, но рта не раскрыл. И слава небесам.

Малыш – это Ирис! «Дракон побеждает, а Малыш не замечает этого» – так сказал Вран. А я – его шанс. Шанс Малыша. Так сказал Амаргин. Я стиснула кулаки. Ну, злобное чудовище, Амаргинище! Дай только до тебя добраться! Душу вытрясу. Ты что-то знаешь об Ирисе, но умалчиваешь, мерзогнусный издевательский предатель! Почему-то тебе выгодно, чтобы я сидела одна на острове и думала, что Ирис про меня забыл. А он не забыл! Не забыл ведь, правда?! Отвечай, негодяй магический!

Да, но тогда получается, что Дракон – мой враг. Раз он побеждает во вред Ирису. И кого он побеждает – меня, что ли? Может, он нашел таинственный способ забираться мне в голову?.. Хотя пока все выглядит так, что это я забираюсь ему в голову… Ничего не понимаю.

Я нахмурилась. Мне категорически не хотелось думать о прикованном в мрачной пещере несчастном существе как о враге. Нет. Здесь что-то не так. Дракон, наверное, пытается использовать меня, чтобы освободиться… ну, я бы на его месте повела себя точно так же. Надо все-таки выяснить, за какие грехи он там прикован. И что он за тварь такая.

Нет, Амаргин, теперь-то ты обычной своей болтовней не отделаешься. Я клещом в тебя вцеплюсь. Я в тебе дырку проем. Сквозную.

В шум ветра и скрип уключин вплелся новый звук. Вернее целый каскад благозвучных аккордов – малиновая леденцовая россыпь на тягуче-медовом золотом фоне. Мы шли уже под стенами города, и там, за этими стенами, вовсю трезвонили колокола.

Лодочка развернулась и стукнулась боком о причал. Кукушонок выпрыгнул на доски. Помог мне выбраться.

– Обожди, – сказал он. – Весла отнесу.

Два быка волокли вверх по пологому дощатому настилу груженую телегу, а паром тем временем тянулся к противоположному берегу. На том причале, тающем в солнечном мареве, его уже ждали. Там происходила какая-то суета, двигались пестрые фигурки, виднелось множество повозок и фургонов. Несколько лодок сновали поперек реки. Должно быть, паром в одиночку не справлялся.

Кукушонок вернулся, и я взяла его за руку.

– Не сердись. Пожалуйста. Мне ведь и вправду очень дорога эта свирель.

– Да ну тебя, – он поморщился. – Как маленькая, ей-богу.

– Ратери…

– Все, замяли. Пошли.

Мы поднялись к дороге и остановились у обочины. На дороге было очень людно, у ворот образовался затор. И побольше, чем в прошлые разы.

– Ты бы это… спрятала бы куда-нить свой кошель, – покосился на меня Кукушонок. – Болтается на радость ворью.

– Что здесь происходит?

– Святая Невена, покровительница Амалеры. Праздник. Вечером большое гулянье будет и на лодках катание. По воде «огневое колесо» запустят. В городе сейчас не протолкнуться. Спрячь кошель-то.

– Куда, за пазуху? Давай я тебе его отдам на сохранение. Ты у нас человек тертый, городской…

– И то мысль.

Я отдала ему кошель, предварительно вытащив из него свирельку. Свирельку же засунула в рукав, а потом сняла пояс и намотала его на запястье, чтобы сокровище случаем не выпало. Ратер упрятал кошель под рубаху.

– Так-то лучше, – сказал он. – Все ближе к телу.

И мы пошли в город.

У ворот повозки просто стеной стояли, там опять что-то застряло. Толпа азартно суетилась и переругивалась, у всех было праздничное настроение. Бочком, бочком мы просочились мимо затора.