Золотая свирель

Гаэт Ветер убрал закостеневшую принцессину руку, густо обвитую ржавой сетью полузасохшей крови, и кивнул мне — давай, мол, приступай. То, что было когда-то ярким, по-своему красивым лицом принцессы Мораг, теперь горело, пылало разворошенным костром. В ладони мне ударил напряженный жар, и горсть раскаленных углей прыгнула в руки, разом ужалив и опалив.

— Уй!

Ветер схватил меня за запястья — стало легче. Жар сносило в сторону, и очажки бездымного пламени кусались уже не так жестоко. Это было не более болезненно, чем гасить пальцами фитили в масляных лампах. Потом я ощутила, как мои руки перемещают ниже, в мокрые тряпки на принцессином боку, а потом огненные провалы закончились, и в глазах у меня потемнело.

— Ага. Хорошо. Теперь посиди, отдохни.

Звякнула кольчуга, Гаэт поднялся и куда-то отошел. Невдалеке зафыркала лошадь. Он вернулся, завозился рядом, что-то тихонько бормоча. Затрещала рвущаяся ткань. Я, наконец, проморгалась.

Гаэт Ветер оторвал кусок от принцессиной рубахи, плеснул на него вина из фляги и принялся осторожно смывать застывшую кровь и грязь. Мне он вручил кинжал — обрезать прилипшие волосы. Первым из-под бурых сгустков показался серебряный обод венчика. Кое-как, в четыре руки, мы сняли его. Кожа на лбу оказалась рассечена парой диагональных порезов, бровь тоже рассечена и свисала длинным лоскутом, второй брови, кажется, не было вовсе. Обе глазницы оказались залеплены несусветной дрянью пополам с песком. Гаэт не рискнул промывать их вином, а воды у нас не было. Спинку носа рассекло чуть пониже горбинки, почти полностью отделив хрящ от кости, одну ноздрю снесло начисто, косым крестом распороло обе губы, правая щека до самой челюсти покромсана в лапшу, в прорехи виднелись зубы…

— У-уу! Беда… — пробормотал Гаэт. — Нарочно так не изуродуешь…

— Мертвая вода, — вспомнила я. — Вот что понадобится. Точно. Вот что мне надо достать!

Он мельком взглянул на меня:

— Мертвая вода, конечно, хорошо. Но дырки нужно правильно зашить, иначе все в разные стороны перекосит, это ты, надеюсь, понимаешь? Ты знаешь хирургию?

— Я — нет, но в замке хороший лекарь. Думаю, что хороший. Отец его был прекрасным врачом.

— В замке?

— В Бронзовом Замке. Это принцесса Мораг, Ветер.

— Мораг? — рука с мокрым лоскутом застыла на полпути.

— А что? Ты знаешь ее?

— Обрежь вот тут прядь, пожалуйста. — Он плеснул на тряпку еще вина и продолжил умывание. — Я слышал о ней. Видел несколько раз. Я часто бываю здесь, в серединном мире, Лесс. Достаточно часто, чтобы знать, кто есть кто.