Золотая женщина

– Творожок из молока Зорькиного, а молоко у моей Зорьки… Ну, ты знаешь, с городским не сравнить…

Там, во дворе, качали ветвями яблони, жужжали шмели, перелетая с цветка на цветок, откуда-то издалека доносился пронзительный голос Варькиной матери – та, наверное, по обыкновению, честила свою непутевую дочку. И в картинке, и в звуке было заключено то дремотное, летнее, деревенское благолепие, которое навевало сон…

Баба Зина тем временем пустилась в воспоминания:

– …так вот, тогда же, в шестьдесят четвертом, допился наш председатель до чертиков, согнал народ на собрание и заявил, что будем всем колхозом не кукурузу, а эти… бананы сажать!

– Бананы?

– Ну да… Будто семена у него есть, сам Патрис Лумумба ему их прислал! – хихикнула баба Зина. – А ему бабы и говорят, председателю нашему…

«Они Никиту с Егором искали, – проплыла в Викиной голове мысль. – «Серьезный мужчина Мирон» – вот кто владелец этого авто! И он искал Никиту!»

Вика вздрогнула – и очнулась.

– Баб Зин, потом расскажешь… Мне надо… Словом, я скоро вернусь!

– А сырники-то? Из мировецкого творога?

– Потом!

– Говорила тебе – не след селедку молоком запивать… Учились бы на чужом опыте! – последнее, что услышала Вика, выскакивая из избы.

…В церкви никого не было. Голуби тревожно метались под куполом, на полу была разлита краска – лужица цветы охры напоминала кровь. Вике стало совсем не по себе.

Она вернулась в деревню, побежала вдоль заборов. За одним из них ковырялась в грядках Варя – растрепанная, в аляповатом сарафане, с опухшим, совершенно ненакрашенным лицом. Вика в первый момент даже не узнала ее – обычно девушка даже в огород не выходила без боевой раскраски.

– Варь, ты, что ли? – притормозила Вика.

– Я… – неохотно отозвалась Варя. Поднялась с корточек, отряхнула руки.

– Варь, ты… Ты Никиту с Егором сегодня видела?

Варя насупилась, потыкала мыском резиновых галош о землю. На лице была вселенская тоска… Вика терпеливо ждала ответа.

– Чего я им, надсмотрщик… – после долгой, полной драматизма паузы буркнула Варя. – Где хотят, там и гуляют. Егор передо мной еще ни разу не отчитывался… Вся деревня уж знает, что они клад ищут. Малахольные!

– Значит, они в лес опять ушли? – с надеждой спросила Вика.

Варя снова насупилась. Потом зачем-то выдернула из земли совершенно приличную морковь и отбросила ее в сторону – туда, где уже высилась целая копна сорной травы.

– Варя!

– Какой лес… – забубнила Варя. – Мужик за ними приехал к церкви. Я там рядышком в это время была, на пригорке сидела. Морда – во… – Она растопырила руки.

– У кого?

– У мужика этого, у кого… Вышли они все из церкви уже втроем, в машину сели – черную такую, уж не меньше микроавтобуса – это точно… Куда, чего… Ни словечка мне, будто я никто ему совсем! Вчера спрашиваю: «Егорушка, кто тебя побил? Кто? Ты скажи, я этому гаду дом спалю!» Молчит. Ни словечка мне! Я вот давеча говорю ему еще…

– Погоди! – отмахнулась Вика. – Значит, Егор и Никита уехали с каким-то мордатым мужиком, а куда – неизвестно?

– Ну да, а я тебе о чем толкую! – рассердилась Варя. – Так вот, давеча заявляю ему: «Мать мне голову оторвет, ежели я ей в подоле…»

Из окна выглянула Варькина мать – мрачнее тучи, голова повязана платком. Увидела Вику за забором, закричала пронзительно:

– Вик, ты видела дуру? Они, значит, с Егоркой шуры-муры эти… А мать расхлебывай! Тьфу! – Она плюнула и захлопнула окно.

– Чего это она? – опешила Вика.

– Бабкой не хочет становиться – вот чего! – плачущим голосом произнесла Варя.

– А-а… – улыбнулась Вика. Несмотря на неопределенность происходящего, эта новость не могла не радовать.

– Чего лыбишься-то? – уже в голос зарыдала Варя. – Помогла бы мне, как докторша…

– В каком смысле?

– В каком, в каком…

– Дура ты, Варька! – рассердилась Вика. – Рожай!

– Вик, а ты мамашу мою видела?! Родишь с ней! Слушай, Вик… – неуверенно пробормотала Варя. – А я правда, это… в положении?

Вика вытянула через забор руку, провела вдоль Варькиного живота на расстоянии.

Ослепительный, слегка пульсирующий сгусток внизу живота, еще совсем маленький, цвета розового золота.

– Да, – тихо сказала Вика.

– Ой ты, господи… Значит, точно! – заскулила Варя. – Слышь, а кто – мальчик, девочка?

– Не знаю. Вижу только, что есть. И цвет его вижу.

– Цвет?! Негр, что ли? – вытаращила глаза Варя. – Да я, окромя Егорки…

– Ты не поняла! Это обычный ребенок! – поспешила Вика успокоить девушку. – Просто я все вижу в цвете.

– Да? И какой же у него цвет?

– Золотой.

– И-ишь ты… Золото-ой! – потрясенно прошептала Варя и глубоко задумалась.

Вика посмотрела на нее, а потом побежала обратно. Она уже не сомневалась в том, что за Егором и Никитой приехал тот самый загадочный Мирон. Только вот чего ждать от этого визита – неизвестно…

За последним забором прогуливался Палыч, с рукой на перевязи.

– Вик, привет! – радостно заорал он.

– Привет, Палыч…

– Вик, а я это… В полном порядке! – для убедительности Палыч пошевелил пальцами. – И не болит ничего!

– Молодец, Палыч! Так держать! – махнула ему Вика и побежала дальше, к лесу.