Золотко, или Принцесса для телохранителя

— Чудище… — за моей спиной кто-то громко и не совсем сонно простонал. — Рыж, ты реально чудище. Уйди спать, а?

— Да счаз! — голос Солнцевой был полон искреннего возмущения. — Что б я спала, пока тут такие чудеса творятся? Да не дождетесь, родненькие!

— Дан… угомони ее будь другом, — попросил тот де голос позади меня, а на мой живот под пижамной кофтой снова скользнули широкие мужские ладони. Затылок обдало теплым дыханием. — Очень прошу.

— Меня? И угомонить? Да сча-а-аз… Эй? Куда? Поставь меня обратно, куды попер?! Дан… Ну Богда-а-ан!

Я только мысленно фыркнула, слушая вящие возмущения подруги. Разлеплять глаза абсолютно не хотелось, мозг так до конца и не проснулся. В словах рыжей послышалось что-то странное, непривычное, но задумываться над этим было откровенно лень. Особенно когда меня плотнее прижали к чему-то большому и теплому, стало так уютно и комфортно, и сознание снова окутала сонная дымка…

Так, стоп. А кто вообще ко мне может прижиматься с утра пораньше?!

— Осознание накатило внезапно? — иронично поинтересовался Никита, все так же лежа, подпирая щеку кулаком, пока я, отпрянув, глупо хлопала глазами, усевшись на диване.

Воспоминания предыдущей ночи объявились слишком резко…

— Ну, и в чем дело, Золотко? — глядя, как я густо покраснела, парень сел, ероша собственные волосы пятерней. И прищурился слегка, глядя на меня. — Стесняшки одолели?

Взъерошенный, чуть сонный, немного помятый и такой… домашний, он совсем не походил на того Аверина, что я знала. На минуту мне вообще показалось, что передо мной совершенно другой человек…

— Прежде чем надумаешь себе лишнего, — поднявшись с дивана, парень неожиданно наклонился и, ухватившись за мой подбородок, открыто и ехидно улыбнулся. — Скажу сразу: брата близнеца у меня нет.

И поцеловал.

Совсем так же, как вчера, нежно, чувственно, аккуратно и так, что все мысли и стыд капитулировали мгновенно…

— Доброе утро, Золотко, — ухмыльнулся Никита уже в более привычной манере и, поцеловав, напоследок кончик моего носа, спокойно удалился в сторону лестницы, спустившись потом на свой этаж, оставив меня в состоянии полного шока.

И… что это сейчас было?

Смывать остатки сонливости и шок пришлось под душем, куда я добралась очень и очень не скоро, сидя на диване, глупо хлопая ресницами, глядя в одну точку. Но как только до меня дошло, что в любой момент Никита вернется обратно… по-моему, я еще никогда раньше настолько быстро в ванную не бегала!

Где-то на периферии послышался зловредный хохот невыносимой Солнцевой, вспоминая который всерьез захотелось побиться головой о нежно-персиковый кафель. Останавливало одно: разбей я хоть его, хоть собственный лоб — меньше ржать Чудище все равно не перестанет!

И ситуация вряд ли изменится.

Оставалось только взять себя в руки и делать вид, что ничего не произошло. Я уже давно поняла, что залог спокойствия собственных нервов и незыблемое правило в отношениях с Аней Солнцевой — давать ей как меньше поводов для издевательств. Издевалась, конечно, она, по-доброму… Но все-таки!

В общем и целом, из ванной я выходила уже вполне спокойная и собранная, решившая во что бы то ни стало сохранять абсолютную невозмутимость. Устроилась на свободном стуле за барной стойкой, тепло улыбнулась Дану, пододвинувшему ко мне поближе чашку свежего кофе и, сделав первый глоток, иронично вдернула бровь. Рыжее чудовище, сидящее напротив, буквально пожирающее меня взглядом, обиженно насупилась в ответ на мое «возмутительное» поведение… И тут же расплылось в пакостливой улыбке.

Я вздрогнула!

И вся решимость исчезла, когда на талию легли знакомые широкие ладони как всегда неслышно подкравшегося Никиты.

— Что? — обнимая меня, насмешливо поинтересовался он у Аньки, пакостливо хихикающей в салфетку. — Ты что-то хотела сказать?

И тут я ошиблась снова: ночное происшествие явно не было влиянием момента или чистой случайностью, как я надеялась… А вот в другом не промахнулась — чувство такта у кое-кого рыжего комплектацией явно не предусматривалось!

— Это-то, что я думаю, да? — переплетя пальцы под подбородком, умильно посмотрела на нас одногруппница. — Правда-правда? Честно-честно?

— Ань, — мягко улыбаясь, попробовал ее укорить Дан, занимающийся приготовлением очередной порции кофе. — Хватит вгонять Кристину в краску.

— Кто? Я? — удивление получилось абсолютно искренним. Как и вредная ухмылочка! — Да я только начала!

— Вот и заканчивай, — фыркнула я, наконец-то решив вмешаться в разговор и расставить все точки над «ё». — Это не то, что ты подумала…

Договорить я не успела. Меня отпустили, развернули вместе со стулом, обхватили мое лицо ладонями и с негромким скептичным «да неужели?» поцеловали. Медленно, чувственно и показательно.

Сопротивляться, спорить и даже думать на эту тему как-то резко расхотелось… По-моему, мне, и не только мне, показали всю серьезность внезапно начавшихся отношений.

И последнее, о чем я размышляла, целуясь на чужой кухне с парнем, которого еще совсем недавно отчаянно боялась, было: а надо мне это или нет?