Золото абвера

— Давай по маленькой, за успешную охоту — подняв стаканы с водкой, офицеры чокнулись и влили содержимое в свой рот.

— Давай закусывай, а то вон, целый день, не жравши, бегаешь — сказал полковник своему сын-ку, протягивая жареную кроличью лапку.

На окраине леса, среди редко растущих сосен, по среди поляны были разложены плащ палатки, на которых, лежали всевозможные яства, приготовленные умелыми руками боевых подруг. Своими запахами и разнообразием эти продукты, вызывали такой аппетит, что не возможно было устоять от изысканности и изобилия деликатесов. Украшением же стола, всегда была водка Лунникофф, которая очертаниями бутылки, напоминала Берлинскую телебашню, с таким же хрустальным шаровидным куполом, под самым ее горлышком.

Расположившись возле отца, Сергей, старался плотно закусить, так как целый день охоты, истощил его растущий организм, и требовал солидной пищевой подкачки.

Изрядно подвыпив, охотники начинали травить свои байки, которые всегда были приукрашены крепким словцом, командирского языка, и каким — то фантастическим неправдоподо-бием, которое почти каждый раз случалось на охоте, и представляло скорее сюжеты кинокомедий, чем реальные истории и события. Описывать подобные случаи, дело не благодарное, так как необходимо передать то настроение и тот сарказм, которые присутствовали в минуты отдыха.

— Ты Леша, не переживай особо, я дам тебе новую шапку — сказал «Крейсер» обращаясь к Молчи-Молчи, у меня их за двадцать лет службы, скопилось штук шесть. Носить некогда, а выкинуть жалко. Почти все новые, ты их можешь на охоту брать и бить их на спор, почти каждый раз. Вообще — то тебе, мужику взрослому, не хрен было с моим пацаном тягаться. Он же кандидат в мастера спорта. Этот сорванец бьет в лет бекаса с трех — метров, а твоя фуражка для него, что дирижабль для «Шилки»*. Спроси вон — любого мужика, они то точно знают, все уже свои шапки опробовали. У них у каждого, был такой эксперимент.

Офицеры снова заржали, а особист, улыбнулся с нескрываемой обидой, и налив себе стакан водки, залпом осушил его, жадно закусывая жареной ногой кролика, наивно намекаяна то, что точно так, он сожрет сынка, этого «Крейсера».

Но его выходка, ожидаемого ужаса на малолетку, не навела, а лишь вызвала очередную порцию гомерического смеха, среди лежащих на плащ-палатках мужиков. Так как они поняли, что этот промах достал особиста до самой глубины его души.

Как правило, закрытие охотничьего сезона, было своеобразным праздником, а, как и любой праздник без салюта, что свадьба без музыки. Было достаточно кому — то поспорить, о фантастических особенностях своего ружья, как вся эта когорта, подвыпивших, взрослых мужиков кидалась, выяснять отношения, при помощи своего оружия. За каких то десять минут, под радостные возгласы и всеобщее ликование, уничтожался весь запас патронов. Бутылки из — под водки и пива, превращались не просто в битое стекло, а в стеклянную пыль.

В то самое время, Леша, пожелав отыграться, предложил Сергею, подбросить свою шапку, но под действием паров алкоголя, он не только не смог попасть в неё, но и даже удержаться на своих ногах. После того как грохнул выстрел, он всем своим широким задом, сел на холодную весеннюю землю потеряв ружье. Чувствуя свою беспомощность, он заплакал подобно ребенку, вытирая слезы грязной рукой, размазывая всю эту грязь по лицу.

Пьяный он сидел на земле и раскачивался словно неваляшка, пока его отец с чувством нескрываемого стыда, не поднял его и не отволок в машину.

Молчи — Молчи, ни когда не допускал никаких проигрышей, но даже в случае своего, не самого крупного поражения, всегда старался отыграться, по полной программе. В виду своей специфической работы, он мог раскопать такое, что жертвы его амбиций, и сами не предполагали. Иногда оказывалось, что их родственники во времена ледового побоища, служили тевтонам, а во времена сражения на Калке, помогали самому Чингис — Хану одолеть русское войско.

Нечто подобное, наблюдалось и с его подопечными — в делах своих врагов, он ковыряться не стал, а начал медленно, но уверенно собирать материал на их подружек. Ему не терпелось нанести коварный удар, прямо в самое сердце, своим недругам. Этот вариант был намного легче, и доступней. Почти на каждого немца было заведено свое досье и службы контр разведки ГЕРМАНИИ, отслеживали все их грехи. Спецслужбы обеих стран, имели крепкие служебные контакты и всегда обменивались не только ценной информацией. На великие праздники, они иногда даже собирались на охоте, и распивали водку за Хонекера и генсека Брежнева.

Так, в течение целого месяца, он гонимый жаждой реванша за свои просчеты, собирал на них досье, и простая пятикопеечная папка, подобно поросенку, руках хорошего хозяина, стала существенно прибавлять в весе. Тогда, он с чувством гордости, за сделанную работу, он положил её на стол полковнику Шершневу, и с нескрываемым торжеством произнес:

— Во, товарищ полковник, я сделал их!