Золото абвера

Друг, выпучив на Сергея глаза, как-то изменился в лице и более спокойно спросил.

— Так, что твоя, тоже, в залете?

— Да, а ты как думал, или ты считаешь, что ты у нас тут такой один.

— И ты, так спокойно говоришь об этом?

— А, что мне задницу рвать на лоскуты, как это делаешь ты. Вон девчонку обидел, думаешь, она побежит делать аборт? А если, она любит тебя — ты её об этом спросил?

— Я Виталя тоже, как и ты, был шокирован до глубины души, когда узнал об этом, но, подумав, пришел к выводу, что это мне это совсем не мешает, так как она согласна подождать немного. У них вон и дом есть, а может, мы ещё эти деньги найдем? А так как им, доля причитается, ты потом будешь бегать за ней. Ты же мой друг на библии не клялся, и ничего ей не обещал. А сделай она аборт, так ты вообще лишаешься всех прав, на сокровище.

— Дурак ты Серый, поверил в какие то бредни контуженого немца?

— Ты дурак, потому, что мы не знаем еще многих тайн войны. Вон янтарную комнату тоже ищут сколько лет, а какой ни будь дедок сидит на ящиках набитых янтарем и смеется, над теми, кто по всяким шахтам да подземельям, с фонариками лазит. Мой батька, когда служил в Калининграде, рассказывал мне, что солдаты рыли траншею под кабель, и нашли там, всякие сокровища и очень дорогую посуду, с царских запасов. Ты, просто сам не хочешь верить тому, что возможно ещё есть.

— Ты меня Серый, за советскую власть, не агитируй и я не хочу, в свои годы становиться папочкой. Это абсолютно никак не вписывается в мои дальнейшие планы.

— Ну, как сам знаешь, только потом не жалей.

Пока ребята спорили Keрстин, успокаивала Мануэлу, которая продолжала плакать. Фактически весь праздничный вечер, был испорчен, но Виталий, почувствовав, что обидел свою девушку, обнял её за плечи и поцеловал, прошептавласково на ухо.

— Прости меня, я все — таки тебя очень люблю.

Maнуэла, сразу рыдать перестала, и, обняв русского, прижалась к нему с такой нежностью, что Виталий, расцвел в улыбке. Как и подобает в таких случаях, он страстным поцелуем, разрядил накалившуюся обстановку и вернул её в праздничное русло.

* * *

Все каникулы Молчи — Молчи, подобно акуле, накручивал круги вокруг своей жертвы и, собрав достаточно информации, решил перейти в контр атаку, чтобы при помощи шантажа, всё же завладеть секретами, тайных сокровищ Абвера. Посоветовавшись с полковником Шершневым, было решено, под предлогом поступления в училище КГБ слегка, надавить на пацанов, и выведать хоть малейшие детали по этому делу. Правда, стремительные перемены в руководстве Советского Союза, внесли свои коррективы.

Новость эта, стала обсуждением, во всех подразделениях переименованной группировки, которая в силу сложившихся обстоятельств, стала именоваться Западной Группой Войск. Не за горами, совсем не за горами был и крах, социалистической системы Восточной Германии.

А так же крушение знаменитой Берлинской стены, и это способствовала не только объединению двух государств, но и досрочному выводу советских войск.

Подобное политическое решение, вызвало, не только негодование среди офицерского состава, но и раскол в руководстве группировки. Люди разделились на два лагеря одни четко исполняющих свой долг согласно принятой присяги, другие на лицподчиненных жажде личной наживы.

Некоторые, видя, как почва уходит из — под их ног, устремились направо и налево продавать достояние Родины, абсолютно ни чем не гнушаясь. Другие же, до конца оставались людьми, преданными присяге и офицерской чести.

Сильное напряжение, и тяжелая аура, нависли над всеми, кто тогда на передних его рубежах стоял на страже советского государства. Тогда каждый офицер своей кожей ощущал, что подобное политическое решение, приведет не к укреплению государства, а к его полной деградации и развалу.

На какое-то мгновение, ребята выпали из поля зрения компетентных органов. Шершнёвупо долгу службы пришлось заниматься делами более важными, чем какие-то мнимые сокровища Наполеона.

Каждой клеткой своего сердца, отец и сынощущали, как из — под носа у них уходили реальные деньги, которые могли бы осесть и в их бездонных карманах. Поэтому на семейном совете было решено, пусть синица будет в сейфе, чем журавль в болотах Вязьмы. Так примерно и думал, Молчи — Молчи, очередной раз, продавая немцам имущество советской армии.

Тем временем, день ото дня все заметнее становились животы у Keрстин и Мануэлы, и уже никакие ухищрения, не могли скрыть подобного факта.

Ближе к весне, ребята, ссылаясь на подготовку к экзаменам, все реже и реже навещали своих подруг. Причина была не в том, что им приходилось гулять с девчонками, которые из- за своего положения привлекали внимание окружающих. А по той причине, что они больше опасались коварства особиста, который смог бы воспользоваться этим фактом в своих шкурных интересах.

Как — то в школе, на одной из перемен, их срочно вызвали в кабинет директора. Предчувствуя, что — то неладное, они вошли в него, и увидели расположившегося за столом директора школы омерзительного Молчи — Молчи.

— Ну, что красавцы допрыгались? — Спросил он с неизменной ухмылкой.