Золото Атлантиды

– Что – не говорить? – босс повысил голос. – Что значит – позже? Что вы там лепечете? Что вы мнетесь?

– Дело в том, Никита Андреевич, что к ней… к Неждановой… приехал какой-то мужчина, и они вместе уехали… и телефон она выключила… но она через час вернется, и я ей обязательно передам… Ой! Она ведь просила никому не говорить…

– Черт знает что! – рявкнул босс и бросил трубку.

Едва дождавшись возвращения Саши, Марина покинула приемную и проскользнула в коридор, который вел к холлу. На двери перед входом в этот коридор висела табличка «Осторожно, окрашено». За этой дверью действительно работала бойкая девица в заляпанном краской комбинезоне. Она уже заканчивала перекрашивать стены в жизнерадостный ярко-зеленый цвет. Запах краски здесь был просто непереносимый, малярша работала в респираторе.

– Вас срочно просил зайти завхоз! – сказала Марина, поравнявшись с маляршей.

– Что еще ему понадобилось? – фыркнула та, снимая респиратор.

– А я знаю? – Марина пожала плечами. – Просил зайти и сказал – срочно!

– У них все срочно! – проворчала девица, однако поставила кисть в банку с водой, вытерла руки и отправилась на поиски завхоза. Марина знала, что поиски эти будут долгими – главным свойством завхоза Иосифа Ивановича была его неуловимость. Его так и называли на студии – неуловимый Джо.

Едва малярша свернула за угол, Марина взяла одну из банок с краской и спрятала ее в кладовку. Туда же она отправила и табличку, которую сняла с двери.

После обеда Марина наведалась в костюмерную. Костюмерша Лиля сидела перед банкой с черничным вареньем и задумчиво смотрела на ложку. Лиля была беременна, и вся студия была в курсе этого ее состояния. Впрочем, не заметить его было сложно.

– Как самочувствие? – вежливо осведомилась Марина.

– Издеваешься, да? – огрызнулась костюмерша. – Вот думаю, примет организм чернику или нет… сперва думала, что примет, а вот теперь сомневаюсь…

Она вдруг побледнела, перекосилась и бросилась прочь, прикрывая рот рукой.

Марина проводила ее взглядом и открыла стенной шкаф с запасной одеждой. В этом шкафу хранились кое-какие тряпки дикторов и ведущих на случай непредвиденных осложнений. Среди этих вещей Марина сразу же нашла костюм Камиллы. Хороший костюмчик, дорогой, итальянский, у нее все тряпки дорогие и модные, что есть, то есть, одеваться Камиллочка умеет.

С непередаваемым удовольствием Марина взяла банку с вареньем и аккуратно выложила несколько ложек на бледно-оливковый итальянский костюм. Эффект получился поразительный.

Закрыв шкаф, Марина поставила варенье на место и отправилась восвояси, по дороге приветливо кивая всем встречным.

– Привет, Маришка! – крикнул на бегу оператор Андрей. – Хорошо выглядишь!

– Мариночка, зайди к нам, там тебе торт оставлен! – прощебетала, пролетая мимо, редактор Соня. – У меня сегодня день рождения, торт хороший, фруктовый!

Проходящий мимо немолодой сотрудник из отдела культуры кивнул в ответ и подумал, что встречная молодая женщина выгодно отличается от остальных – спокойная, приветливая, симпатичная внешне и совсем нет вульгарности. И как же ее зовут… нет, не вспомнить, склероз проклятый замучил совсем…

После обеда Марина занималась своими текущими делами и уже после четырех снова заглянула к Саше.

И правда, краской в приемной больше не пахло. Саша сидела на своем рабочем месте и сосредоточенно красила ядовито-розовым лаком ногти на левой руке.

– Ну что, передала Камилле про перенос встречи?

Саша поставила лак на стол, полюбовалась ногтями и только тогда ответила:

– Ага, она сказала, что находится в комитете по средствам массовой информации, но на встречу обязательно успеет. В комитете! – Саша фыркнула. – С мужиком она была, я тебе точно скажу!

Она уже совершенно забыла, что именно от Марины услышала утром эту сенсационную информацию, и с удовольствием поделилась ею с подругой.

– Откуда ты знаешь? – спросила Марина, стараясь продемонстрировать неподдельный интерес.

– Ну, такие вещи по голосу всегда понять можно! – авторитетно проговорила Саша.

– А шеф вернулся?

– Ага, как только краска выветрилась – тут же появился, сидит ждет Назимова! – Саша небрежно кивнула в сторону кабинета и скорчила физиономию.

– Что-то Камилла опаздывает. – Марина взглянула на часы. – Уже без двадцати пять…

– А вот это уже меня не волнует. Я ей передала, все остальное – ее заботы. – И Саша принялась за другую руку.

Определенно у секретарши Камилла не пользовалась авторитетом.

Покинув приемную, Марина снова свернула в коридор, где перекрашивали стены. Работа давно уже была закончена, и запах краски выветрился. За углом, перед входом в кладовку, стояла сложенная стремянка.

Чувствуя себя шпионкой или террористкой, Марина вытащила из кладовки банку с краской и табличку с надписью «Осторожно, окрашено». Положив то и другое в большую матерчатую сумку, она прошла ко входу на студию, где за стойкой перед несколькими мониторами скучал охранник Витя.