Золото «Черного принца»

Мария Ильинична, меряя шагами барачный периметр, думала о словах, сказанных Викторовым. Разумеется, он не закончил свои эксперименты и обязательно попытается встретиться с ней еще раз. Насчет себя она была уверена. А вот дочки…

Если бы узнать, где они, и послать им весточку! Но как это сделать?

Ее размышления неожиданно прервал низкий, почти мужской голос:

– Тяжело тебе, подруга?

Обернувшись, Шаткина увидела Анастасию Охапкину. Постоянно погруженная в свои мысли, Мария Ильинична не интересовалась другими заключенными и про эту развязную дамочку ровным счетом ничего не знала.

– Пойдем в мой уголок, посидим.

Жена эпроновца так нуждалась в понимании и поддержке, что не стала сопротивляться, когда заключенная повела ее к себе на нары.

– Располагайся. Сахару хочешь?

Мария Ильинична отрицательно покачала головой:

– Спасибо.

– А я поем.

Крепкими белыми зубами Охапкина раскусила кусочек.

– Вкусно. С воли друзья посылки шлют. А вот о тебе, смотрю, никто не заботится.

Шаткина кивнула:

– Некому. Если дочери на свободе, они все равно не знают, где я.

– Печально. Ты сидишь как член семьи изменника Родины?

– Да.

Анастасия пристально поглядела на Марию Ильиничну. С русой косой, обернутой вокруг головы, голубыми глазами, тонкими чертами лица, стройной фигурой, она выглядела настоящей красавицей.

Охапкина почувствовала проснувшийся огонек вожделения. В голове моментально родилась мысль, как помочь Викторову и самой урвать кусочек.

Она погладила женщину по спине:

– Муж-то жив?

– Умер в лагере.

– Значит, ты вдовушка. Тебе никто никогда не говорил, какая ты красивая?

Шаткина удивленно посмотрела на нее:

– При чем тут это?

– А при том, – уверенно произнесла Охапкина. – Каждый человек в таком месте, как лагерь, нуждается в покровителе. У тебя есть покровитель?

Женщина растерялась:

– Да зачем он мне?

Анастасия принялась терпеливо объяснять:

– Ты тут недавно. Над тобой, вероятно, еще не начали издеваться. Но это, поверь, не за горами. Знаю по себе. Так что покровитель обязательно нужен. Или покровительница. Я тебя бы устроила?

От изумления Мария Ильинична широко раскрыла глаза:

– Я не понимаю…

– А что тут понимать? – Охапкина обняла ее. – Я здесь в авторитете. С твоей головы не упадет ни один волос, пока ты мила со мной и делаешь то, что мне нравится.

– Что же такого я должна сделать?

– Любить меня, – произнесла заключенная, поражаясь ее недогадливости.

– То есть как любить?

Шаткина никак не могла взять в толк, о какой любви идет речь.

– Так, как любила своего мужа.