Золото для индустриализации. Торгсин

О результатах разведки инспекторы доносили в Москву. Интересна в этой связи докладная записка по Средней Азии, составленная в самом начале деятельности Торгсина в этом регионе, в феврале 1932 года[131]. Инспектор определил наиболее перспективные города и привел доводы в пользу их выбора: Ташкент – до революции самый крупный в Средней Азии торговый и административный центр с высоко оплачиваемым чиновничеством, в советское время – место притяжения состоятельных людей из других городов и значительных переводов из-за границы. К тому же город посещали афганские купцы. План привлечения золота для Торгсина в Ташкенте инспектор определил в 270 тыс. рублей. Бухара – в дореволюционное время сосредоточие «колоссальных сумм в золоте и золотых изделиях» – активно торговала с соседними государствами, значит есть иностранная валюта. Начальное плановое задание для Торгсина в Бухаре инспектор определил в 90 тыс. рублей. Ашхабад – близость Персии и контрабандная торговля, значительные запасы бытового золота. Задание – 46 тыс. рублей. Коканд и Андижан – центры хлопководства, «в прежнее время имели весьма значительное число состоятельных лиц, от которых несомненно осталось и до настоящего времени золото». Здесь Торгсин, по мнению автора записки, мог рассчитывать на получение около 42 тыс. рублей. В Самарканде, учитывая наличие состоятельных людей в прежнее время и возросшее значение этого центра при советской власти, инспектор рассчитывал получить 60 тыс. рублей. А вот валютный потенциал города Фрунзе (Бишкек) автор записки оценил низко: золотые операции не дадут больше 25 тыс. рублей, так как поступление переводов из-за границы невелико, а иностранцев нет. В ноябре 1932 года, однако, уже другой инспектор, занимавшийся организацией Киргизской конторы, опровергая это мнение, писал из Фрунзе: «Из разговоров с начальником экономического отдела ГПУ выяснилось, что запасы золота у нас имеются в больших размерах и многие ждут открытия Торгсина, т. к. опасаются его конфискации соответствующими органами»[132].

Открытие Торгсина в городах Наманган, Термез и Фергана (Узбекистан), а также в туркменских городах Керки и Кушка в 1932 году автор докладной записки считал нежелательным, так как состоятельных лиц там было не много, торговля велась в основном на серебро, а также, что интересно, потому, что в этих городах «мало лиц, которых можно было бы заинтересовать покупкою высокосортных товаров». Пессимистичную оценку валютного потенциала Туркмении находим и в другой докладной записке. По мнению автора, рассчитывать на большое количество золота у советских граждан, живших в Туркмении, не приходилось: русское население – в основном приезжие, есть у них кольца, перстни, серьги, брошки, но по мелочи; «туркмены сами являются с давних лет небогатым, эксплуатируемым населением, к тому же страсть у них была заводить вещи не из золота, а из серебра»; остаются армяне – «народ довольно развитой» и раньше занимались торговлей. Видимо, заключал автор, основными покупателями в Туркменском Торгсине будут армяне[133].

Изучение валютного потенциала Таджикистана показало, что открытие универмага в главном городе Сталинабаде могло оказаться рискованным – иностранцев всего лишь пара десятков человек, рассчитывать приходилось только на советских людей, у которых могло быть царское и бухарское золото, но, по мнению инспектора, все зависело от ассортимента товаров. Более перспективным, с его точки зрения, выглядел Сарай-Камар, где было много иностранных рабочих и приезжих купцов[134].

Разведдонесения поступали со всех концов страны. Инспектор с Кубани просил организовать фургонную торговлю в станицах, так как у казаков были значительные старые золотые накопления[135]. Уполномоченный Торгсина писал из Украины, что в годы Гражданской войны и нэпа в республике осело большое количество золотых монет и валюты[136]. Из Восточной Сибири инспектор Торгсина сообщал, что в районе города Сретенска добрая половина крестьян занималась лотошничеством, мыли золото на брошенных приисках. Крестьяне, нуждаясь в советских деньгах, продавали на рынке это золото китайцам. Утечка за границу составляла порядка 30 кг в месяц. Следовал вывод о том, что надо бы Торгсину организовать скупку золота в этом районе[137]. Но инспектор отмечал и другую, в данном случае негативную особенность Восточной Сибири – отсутствие до революции «в большом количестве крупной промышленности и торговой буржуазии, помещичьих усадеб, родовой аристократии, крупного чиновничества и богатого мещанства, которые являлись главными держателями бытового золота, серебра, драгоценных камней и пр., поэтому этого вида ценностей не много»[138].