Золото гоблинов

Побитые "Жигули" тронулись, качаясь на неровностях проселочной дороги, следом покатили Безуглов с Жуковым, за ними Зеленов со своим шофером. Наша машина не заводилась, и вскоре задние фонари наших коллег исчезли в ночи. Над проселком мерцали звезды. Я задремал, в полусне добрался до постели, а теперь, наутро, не мог сообразить: передать ли таинственные слова Пешкина АТ или подождать. Ярешил промолчать, чтобы избежать вопросов об обстоятельствах нашей встречи. В конце концов АТ как-то раз пытался убедить меня, что вся история с курительными палочками изобретательным Михаилом Юрьевичем была попросту придумана, чтобы меня шокировать.

На службе, по крайней мере для нас с АТ, был неприсутственный день. Завтра планировалось совещание Совета директоров СП "Аурум", на котором АТ должен был прочесть доклад об итогах своей работы за восемь месяцев. Так что – удивительное дело! -он уже сидел в спальне за компьютером, чертыхаясь.

– Наконец-то! Я пытался тебя растолкать еще в восемь. Поехали! И побыстрее. Я хочу застать этих жуликов еще до начала обеденного перерыва.

Собираюсь я быстро, машина ждала у подъезда, и минут через сорок (которые АТ посвятил привычным жалобам на провал проекта) мы уже подъезжали к пустырю, бесплатно предоставленному нам в Тушино, рядом с кинотеатром "Балтика", московской городской управой. На пустыре был выкопан довольно глубокий котлован. Два ярко-желтых экскаватора фирмы "Катерпиллер" застыли над ним, как пораженные громом динозавры. В их огромных ковшах толстым слоем лежали сухие листья, колеблемые осенним ветерком, такие же, как сейчас на моем балконе. На дне котлована, на груде бетонных панелей, сидел пришелец из другого мира, бедолага Пакетт, нанятый за гроши архитектор-неудачник. Он был небрит, а может быть, и нетрезв. "Туда, туда!" – прокричал он, показывая рукою на одну из бытовок, где, должно быть, и находились набранные полгода назад по конкурсу московские строители (на турецких и уж тем более на канадских Верлин расщедриться не сумел).

Нас с Алексеем встретили оглушительным реготом. Именно в этот момент прораб, видимо, оканчивал тост, и граненые стаканы десятка рабочих уже были готовы с праздничным звоном столкнуться над дощатым столом, где на газетке располагались соленые огурцы, вареная колбаса и черный хлеб, накромсанный толстыми ломтями.

– А вот штрафную! – заорал прораб.

– Мы не пьем,- почти с ненавистью сказал АТ. В первый раз в Москве я заметил в нем отсутствие умиления.- Почему вы не работаете?

– Шеф, ну какая работа! – Прораб выпил свой стакан, утер губы рукавом комбинезона.- Вон закуска какая роскошная, зря брезгуешь. Вот Анри иностранец, не знает, что, когда закуски нет, полагается пить под мануфактурку, как я сейчас. Вдыхаешь ее – и сивуха вся забивается.

– Работа,- напомнил АТ беспомощно.

– А ты фронт работ обеспечил? Экскаваторов у нас два, так?

Первый уже три дня стоит, коленвал полетел. Выписали за валюту, заказали в Лондоне, обещали завтра доставить. А ко второму солярки нет. Ее во всей Москве нет, заметь. Конец месяца, завод на ремонте, не подвезли. Вынужденный простой, так наряд закрывать и будем. Вообще пашем мы на ваш "Аурум", как бобики. Ни путевок в дом отдыха, ни записи в трудовой книжке. Стаж на пенсию не идет. Все нелегально, все не по-человечески. Повышай зарплату, шеф! Инфляция – сам видишь какая!

63

Сугубое занятие – бизнес. Взрослые, серьезные люди, неплохо даже друг к другу относящиеся, сидят в кружок за столом, облачившись в наряды, в сущности, не менее смехотворные, чем хитон и деревянные сандалии, и с горячностью обсуждают предметы наискучнейшие!

Можно сказать и так, а можно посмотреть на собравшихся и по-иному. Скучно-то оно скучно, но за всеми этими накладными, фобами и сифами скрывается азартная игра не хуже рулетки. В конце концов на карту поставлено благополучие собравшихся. Попивая минеральную воду, они вряд ли забывают о том, что как бы ходят по канату с весьма и весьма ненадежной страховочной сеткой. Сегодня какой-нибудь Дональд Трамп мультимиллионер, а завтра зазевался – и утекли его денежки в чужие карманы. Вот почему на лицах у членов Совета директоров СП "Аурум" застыло чрезвычайно серьезное выражение, будто решали они судьбы мира. Господин Верлин всегда стремился устроить деятельность фирмы как положено и настоял не только на официальном совещании (галстуки, двубортные костюмы, протокол), но и на том, чтобы Алексей распечатал доклад и роздал по экземпляру остальным членам Совета директоров. На первой страничке документа стоял жирный гриф "Конфиденциально".

– Таким образом, проект можно считать погубленным, по крайней мере на настоящий момент.- Алексей захлопнул свою алую сафьяновую папку. Я прошу об отставке.

– Выбирайте слова, господин Татаринов! – прорычал Верлин.- Если у вас слабые нервы, то не следует отражать это в официальных докладах.