Золото и железо. Кларджес

На следующий день он попытался встретиться с Винсентом Роднэйвом, но тот отсутствовал. Вместо этого он пообедал в подвальной столовой вычислительного центра в обществе Базиля Тинкупа.

«Как обстоят дела на твоей новой работе?» — спросил Кудеяр.

«Неплохо, неплохо! — глаза Базиля блеснули. — Мне уже обещали продвижение по службе, а на следующей неделе собираются испробовать одну из моих идей».

«Какую именно?»

«Я всегда считал, что графики жизни, получаемые посетителями в «потогонных кабинках», выглядят слишком официально, что в них нет человеческой теплоты. При этом на каждом графике достаточно свободного места для какого-нибудь сообщения, вдохновляющего призыва, для подходящей случаю рекомендации или, возможно, просто для веселого стишка».

«Такое сообщение могло бы соответствовать характеру индивидуального продвижения, — предположил Кудеяр. — В каком-то случае это может быть предупреждение или наставление, в другом — поздравление или утешение, в зависимости от ситуации».

«Вот именно, несомненно! — воскликнул Базиль. — Мы хотим, чтобы люди относились к Актуарию, как к человеческому учреждению, существующему во имя всеобщего благополучия. И короткие сообщения такого рода будут способствовать такой перемене отношения». Базиль проникся дружеским расположением: «Кудеяр, я страшно рад, что…»

Его слова потонули в гвалте сирен и пронзительных звонков. Все окружающие замерли, побледнели и обмякли, как если бы аварийная сигнализация пробудила в каждом скрытое чувство вины.

Кудеяр о чем-то спросил Базиля, но тот его не расслышал — сирены продолжали пронзительно завывать. В обеденный зал проскользнул худощавый человек со впалыми щеками и взъерошенной шевелюрой оттенка жженого сахара; он панически задыхался, как испуганная птица. Каждый его заметил — и каждый отвел глаза в сторону.

Человек этот сел за стол и словно расплавился, замкнувшись в себе — положив руки на стол, он закрыл глаза и опустил голову, рот его то открывался, то закрывался.

В столовую ворвались три охранника в черных униформах. Пристально посмотрев по сторонам, они промаршировали к беглецу, подхватили его под локти, заставили встать и вытолкнули из помещения.

Сирены смолкли. Тишина казалась оглушительной. Никто не говорил, никто не двигался. Наконец кто-то осторожно пошевелился, завязались разговоры вполголоса.

«Бедняга!» — сказал Базиль.

«Его посадят в клеть?» — спросил Кудеяр.

Базиль пожал плечами: «Думаю, что сперва его изобьют. Кто знает? Попытка надуть Актуарий рассматривается скорее как святотатство, нежели как преступление».

«Да уж, — пробормотал Кудеяр. — Актуарий — божество Кларджеса».

«И это непростительное заблуждение! — возмущенно заявил Базиль. — Нельзя одушевлять, а тем более обожествлять машину!»

Минут через двадцать к их столу подсел Альвар Гадалкин, работавший в отделе Базиля. Его лицо подергивалось от возбуждения.

«Вы можете себе такое представить? Каков наглец! — говорил он, переводя взгляд с Кудеяра на Тинкупа и обратно. — Нельзя терять бдительность ни на секунду!»

«Мы еще ничего не знаем — что случилось?» — спросил Базиль.

«Он работал в отделе каскадной обработки входных данных. Придумал простой, но изобретательный трюк. Он нашел отчет о своей производительности перед тем, как его загрузили в считывающее устройство, и попробовал замаскировать десятичную точку магнетисконом».

«Неплохая идея!» — задумчиво произнес Базиль.

«Не он первый это придумал — такие попытки случались и раньше. Пробовали уже все, что можно было придумать. Но ни у кого ничего не получается. Включается сигнализация, и умника препровождают в Клеть Позора».

«Сигнализация включается только тогда, когда мошенник совершает ошибку, — заметил Кудеяр. — Успешное мошенничество проходит незамеченным».

Длинноносый Альвар Гадалкин смерил Кудеяра надменно-удивленным взглядом и повернулся к Базилю: «Так или иначе, его уже допрашивают палачи-резиденты — ему предстоит сидеть в Клети Позора и бежать под градом камней в полночь. Думаю, ему придется несладко — он слишком слаб и слишком испуган».

«Меня при этом не будет», — сдержанно произнес Базиль.

«Конечно, меня при этом тоже не будет», — Гадалкин поднялся на ноги и перешел к соседнему столу, чтобы посплетничать с другими.

Ближе к вечеру, незадолго перед окончанием смены, Кудеяр снова позвонил Винсенту Роднэйву — на этот раз тот оказался на рабочем месте. Роднэйв приветствовал его весьма неприязненно и, как только Кудеяр попросил о встрече с глазу на глаз, стал уклоняться: «Сегодня у меня уже не будет времени».

«Я должен срочно с вами поговорить», — настаивал Кудеяр.

«Прошу прощения, но…»

«Вызовите меня к себе в кабинет».

«Ни в коем случае, это невозможно!»

«Надеюсь, вы не забыли о том, что вы сделали по поручению покойной амаранты Анастасии?»

Роднэйв испуганно привстал, глядя на экран, поморщился и медленно опустился на стул. «Хорошо! — напряженно сказал он. — Я вас вызову».

Кудеяр подождал около телефонной будки. Вскоре к нему подошла задорная девушка-посыльная: «Гэйвин Кудеяр, помощник механика?»

«Он самый».

«Не могли бы вы, пожалуйста, последовать за мной?»