Золото императора династии Цзинь (СИ)

- Отродясь такого не бывало, что бы кто-то у нас на чужое позарился. Пойдём, пойдём, коней седлать надо, за добром потом вернётесь.

На площади перед станцией толкался табунок лошадей. Не давали ему разбредаться два казачонка, лет четырнадцати, сидящих верхом на не осёдланных лошадях. Станичный атаман и младший вахмистр, Спиридон Вязов, непринуждённо сидели в сёдлах чуть в стороне, в теньке, день выдался на редкость солнечным и жарким.

Искатели сокровищ императора династии Цзинь увидели, что атаман Волошин машет им рукой:

- Помогайте, господа студенты! Надо взнуздать лошадей, привязать их к коновязи, надеть на них сёдла. Сумеете на деле-то? А не терети… тети… Тьпфу! Язык сломаешь! Как там правильно?

- Теоретически, - подсказал Евгений Ракитенко. – Но тут больше восьми лошадей!

- Да. Шестнадцать. Поедете верхом. Так удобней и быстрее. Седлайте лошадей. Что вы на них уставились? Ни разу, не видели, что ли?

- Попробуем оседлать – сказал Евгений безо всякого энтузиазма.

Одно дело это всё представлять себе тысячу раз мысленно, и другое дело всё это делать наяву. В мыслях всё было легко и просто, наяву – ничего не получалось. Лошади абсолютно не хотели брать в рот удила от чужих, не знакомых им людей и всячески воротили морды, фыркали, норовили укусить. Более или менее получалось у Пилипчука, всё-таки он был деревенский. Он достал кусок чёрного хлеба из кармана, угостил им лошадь и она, в благодарность, стала его слушаться.

Казаки ухмылялись в усы, наблюдая неуклюжие действия приезжих, потом, правда, сжалились и стали помогать. Дело пошло веселее. Вскоре лошади были осёдланы, а в перемётные сумы были уложены вещи искателей золота императора династии Цзинь. Карабины и револьверы решили пока не доставать – казаки их уверили, что до Лончакова они им точно не понадобятся, места будут проходить мирные, спокойные.

Станичный атаман Макар Волошин сказал, обращаясь к Евгению Ракитенко, которого считал начальником экспедиции:

- Вот эти два казака – он указал нагайкой на Вязова и Черкашина – проводят вас до речек. Они сами из посёлка Лончаковский, так, что им по пути. И поселкового атамана я прошу выделить казаков, что бы проводить вас до предгорий Сихотэ-Алиня. Они и лошадей назад заберут. А по пути вас научат с лошадьми управляться, а то вы как щенки белогубые, совсем беспомощные.

- Здесь до Уссури вёрст пятнадцать, как-нибудь бы и сами справились.

- Справились. Я вижу, как вы бы справились.

- Ну, тогда спасибо, Макар Валерьянович.

- Не на чем.

На том и расстались.

ГЛАВА 14. ДОРОГА К ЦЕЛИ ЭКСПЕДИЦИИ.

Двинулись по просёлочной дороге цепочкой, по двое, между сопок, на запад, казаки впереди с карабинами за плечами и шашками на боку. Лошади шли шагом. Каждый седок, кроме казаков, вёл в поводу за собой ещё и вьючную лошадь.

Какое же это мучение ехать на лошади, особенно когда не умеешь!

Казаки качались в сёдлах, курили, переговаривались между собой и не оглядывались, полагая, что там всё в порядке, а может быть просто, что бы ни смущать городских неумех.

А городским было плохо – они отбили себе всё, что могли отбить и натёрли всё, что могли натереть, спины болели. Пилипчук сказал, что бы спины держали прямо, но как это сделать с непривычки-то? Это же надо постоянно помнить, что спину надо держать прямо, к седлу прижиматься как можно плотнее и двигаться в такт движению лошади и ещё и управлять ею. А слепни? Это же ужас! На пыль, жару и пот по спине – можно не обращать внимания, это уже мелочи.

Свернули на север, на право, на тропинку между сопок, и, вскоре, у ручья казаки решили переночевать. Длинный день искателей сокровищ клонился к вечеру. Из последних сил разбили лагерь на поляне, почистили и напоили лошадей, сварили кашу на ужин, после чего разбрелись по палаткам и заснули крепким сном.

Сон пролетел как одно мгновение, казалось, вот только глаза закрыли и вот уже солнце высоко, пора вставать. Хотя и выспались, но была бы их воля, ещё бы спали, но казаки торопили. Они встали раньше всех и уже успели сварить кашу. Искатели сокровищ поднимались с не охотой: всё тело ломило, между ног жгло, ходили в раскоряку. Казаки только посмеивались, на них глядя.

- Ни чё, пройдёт!- сказал младший вахмистр Спиридон Вязов. - Пять вёрст осталось вам, как ни то промучаетесь, а там пешком ходить будите. Тут ехать всего ничего, собираться дольше будете. А нам-то подальше будет, только за полдень дома будем.

Котелок с гречневой кашей на воде, сдобренной конопляным маслом, поставили меж брёвен, на которых сидели, на белую тряпицу положили нарезанный ломтями чёрный хлеб. Все уселись вокруг каши.

- Каша, ты каша, мать ты наша – сказал старший урядник Авдей Черкашин, - какая ты гУстая, какая ты вкусная, от тебя и солдатики подпрыгивают.

Казаки размашисто перекрестились и взялись за деревянные ложки, посмотрели на своих сотрапезников, те креститься явно не собирались.

- Это что ж? Все нехристи, что ль?

- Нет – ответил Суздальцев, - все крещёные, кроме Якова, он еврей.

- Но в Бога таки верю – откликнулся Гуревич.

- А мы все атеисты.

- Это что ж за зверь такой?