Золото Империи

Одиннадцать теней скользнули вниз со скалы, на околицу деревни, разделились и беззвучно, под прикрытием темноты и всё усиливающегося снега, двинулись к намеченным целям. Караулы были сняты без единого звука, и казаки уже подошли к дверям домов, в готовности войти, когда вдруг в доме, возле которого сосредоточил свою часть отряда Лошицкий, загорелся свет. Послышалось какое-то бормотание, движение, двери распахнулись и на крыльцо начали выходить люди.

Казаки на силу успели спрятаться.

– Ну и ночка, что-то не спокойно мне, Василий. Смотри, совсем погода испортилась, не верится мне, что все они ушли.

– Да товарищ командир, чует моё сердце, не по-божески мы поступаем. Не хорошо так.

– Ты мне эту свою философию брось. Хотя ты прав, негоже с бабами да детишками воевать. Ладно, пошли караулы проверим.

Двери закрылись, люди закурили и спустились с крыльца. Две тени выскользнули из темноты, люди были совсем не готовы к нападению, и поэтому не сопротивлялись, уже через несколько мгновений они мирно лежали, упокоившись на снегу, их кровь всё сильнее и сильнее обагряла свежий белый снег.

Лошицкий со своими людьми проскользнул в дом, там все спали. Какая беспечность, даже не выставили охрану внутри. Понадеялись на наружные посты. В доме пробыли не дольше десяти минут. Покидали его, молча, вытирая окровавленные ножи снегом и ветошью, подобранной в доме. На улице их уже ждала вторая группа.

– Что Ветров? – спросил Лошицкий.

– Всё нормально, господин ротмистр, тишина полная.

– Отлично, пошли к церкви, пора людей выпускать.

Освобождённые люди и радовались и плакали одновременно, они обнимали казаков и благодарили за спасение. Многие из них уже и не надеялись увидеть белый свет.

– Тихо, тихо, – успокаивал всех Лошицкий. – Теперь слушайте меня, – произнёс он, когда люди затихли. – Вам сейчас опасно оставаться в деревне, на несколько дней нужно уйти в тайгу. Я знаю, у каждой семьи есть в тайге заимки, охотничьи домики, отправляйтесь туда, за три-четыре дня мы справимся с этой напастью, и вы сможете вернуться.

– Погодь, Юрий, а как же скот, как всё хозяйство? – Спросил один из стариков. – Ведь и уже не кормлено, а за эти пять деньков и повымирает всё, как жить то тогда?

– Да, прав Митрич, – подхватили все, – не можем мы бросить дома да скот.

– Вам, что мало того, что вас чуть было, не сожгли в этой самой церкви? Попытался возразить Лошицкий.

– Ты, Юра не шуми, мы ведь тебя как родного приняли, и ты тоже должен нас понять. Что мы без хозяйства, то? – Так как-то совсем по матерински, возразила Лошицкому, Варвара, жена Митрича. – Нам без нашего скота остаться, так и до весны не протянем, а коль протянем, то пахать потом как, самим запрягаться? Видишь как, получается, что и так смерть и так. Поэтому мы здесь дома останемся, а там как Богу угодно будет. Но и вы уж постарайтесь, что бы эти не вернулись.

– Хорошо, я понял тебя тётка Варвара. Расходитесь тогда по домам, а нам в пещеры пора, своих догонять, да с этими разбираться. Пошли, господа казаки. – Он развернулся, и не глядя больше на селян, направился к скалам, но остановился и оглянулся. – Да мы там немного набезобразничали, так вы уж не гневайтесь, прикопайте тех, что в домах да на улице, где-нибудь за околицей.

– Хорошо, не переживай, помогай вам Бог.

Маленький отряд пошёл дальше и уже очень скоро скрылся в темноте да разыгравшейся метели.

А тем временем странный отряд, возглавляемый Гуревичем и Вахрушевым, уходил всё глубже и глубже в гору. Они шли на протяжении семи часов, без перерыва, время от времени останавливаясь на развилках, ориентируясь и выбирая путь дальнейшего следования. Отряд шёл, молча, хотя со временем в самом хвосте, там, где люди двигались практически на ощупь, ориентируясь лишь по горящим впереди, редким факелам, начал нарастать какой-то шум. Фирсов, в сопровождении нескольких бойцов нагнал Гуревича.

– Стой, полковник.

– Что Вам угодно?

– Не мне угодно, людям, мы уже достаточно давно в пути, пора и привал устроить. И вообще, почему мы проходим мимо некоторых поворотов?

– Вы можете сами в них свернуть, – ответил за командира Вахрушев, – только я не думаю, что вернётесь оттуда.

– Ты что мне угрожаешь?

– Нет, предупреждаю, в этих лабиринтах очень просто можно заблудиться и погибнуть.

– Ладно, Николай Александрович, не кипятитесь. Действительно пора сделать привал, наши люди тоже устали.

– Я Вас понял, господин полковник, примерно через полчаса ходу будет удобное место, там и остановимся.

– Почему не здесь? – Поинтересовался Фирсов.

– А Вы посмотрите, где здесь отдыхать.

Проход действительно в этом месте был узок, приходилось идти по одному, и Фирсову, для того, чтобы догнать голову колонны пришлось отталкивать людей практически в самую стену.

– Там дальше будет удобное расширение, можно будет передохнуть.

– Хорошо, ведите дальше.

Отряд двинулся вперёд, а сзади его уже нагоняли люди Зимина, они двигались параллельным ходом, скоро должны были на очередной развилке пересечься с отрядом. Именно этого ждали Вахрушев с Гуревичем. Там Зимин со своими людьми должен был пощипать красных.