Золото Калифорнии

По-видимому, эта местность была достаточно богата дичью. На снегу они видели очень много следов, преимущественно оленьих, но Георгу и в голову не приходило намерение поохотиться. Они снова быстро пошли, спускаясь теперь вниз, держась левой стороны возвышенности. Все время, пока они шли в северном направлении, лес имел зимний вид, но как только повернули на запад, по отрогам гор, ярко освещенным солнцем, они выбрались из снега и внезапно попали как бы в совершенно другую страну. Везде, где деревья не образовывали густой чащи, земля была покрыта прелестными цветами и роскошной травой. Лежащая перед ними долина казалась вчетверо шире долины, находившейся у горного ручья, из которой они недавно вышли. Георг уже вообразил себе, что он приближается к поселениям белых. Однако, несмотря на это, ровно никаких следов цивилизации не замечалось, не было никаких признаков, доказывающих, что здесь работала человеческая рука. Нигде не было видно срубленного дерева, а на земле не было никаких иных следов, как только следы лесных животных.

Теперь индеец шел рядом с мальчиком; о разговоре между ними не могло быть и речи, да и притом каждый из них был поглощен собственными мыслями. Вдруг Георг почувствовал, что индеец, внезапно прикоснувшись к руке его, сильно прижал ее своей рукой. С изумлением взглянув на своего спутника, он заметил, что индеец, не поворачивая к нему головы, напряженно смотрел вперед и осторожно указывал своим луком то направление, по которому следил взором.

Георг мгновенно последовал его примеру и, всматриваясь, тотчас заметил громадных размеров ворочавшийся предмет, однако он не мог понять, что это было такое.

Дикое животное стояло в небольшой чаще молодой поросли красного дерева, переполненной красными ягодами, но голову держало опущенной к земле. Однако в то же мгновение животное быстро подняло голову и выпрямилось, так что Георг тотчас узнал в нем могучий облик «элька», или исполинского оленя, который здесь совершенно спокойно и доверчиво пасся и не ожидал никакой опасности. Голова оленя была обращена в противоположную от Георга сторону, так что он имел хорошую возможность рассмотреть могучие формы животного и пришел к убеждению, что это изумительно сильный олень.

Если бы ему даже и удалось его убить, то с такой тяжелой тушей не управиться и двоим, можно было только взять необходимое в пищу ему и спутнику. Однако в пылу охотничьего увлечения он, конечно, только на мгновение уступил этому соображению. Еще никогда в жизни ему не пришлось даже стрелять в элька, хотя он видел в восточных прериях иногда таких оленей, а потому Георг сгорал желанием убить этого князя лесов.

Однако, с детства выросший в лесу и привычный к охоте, он не приступил к делу сгоряча, а сначала осторожно удостоверился, откуда дует ветер, так как если ветер дует по направлению от охотника к дичи, тогда к ней подкрасться почти невозможно. Все лесные животные имеют изумительно тонкое обоняние и на далеком расстоянии чуют все, что им незнакомо и враждебно. Понятно, что они не чуют только того, что находится по направлению ветра, дующего от них.

Легкий ветерок был весьма благоприятен молодому охотнику. Солнце довольно сильно пригревало, и теплый воздух тянуло вверх. Вследствие этого Георг прежде всего поспешил спрятаться за толстым деревом, стараясь, чтобы олень его не увидел, хотя бы и случайно. Сделав знак индейцу остаться позади его, он бросил шапку на землю, что служило Гектору приказанием стоять неподвижно около шапки, пока он его позовет.

Гектор немедленно принялся за привычное дело, но индеец не согласился устранить себя так поспешно. Полагал ли он, что молодой человек не особенно опытен в умении подкрасться к дичи, или сам чересчур страстно относился к охоте, но он оставался на расстоянии шага от мальчика, держа лук натянутым и с вложенной в тетиву стрелой, несмотря на то, что едва ли мог надеяться, что может убить ею такой громадной силы оленя.

Если имело место первое соображение, то он сильно заблуждался, так как Георг отлично знал, как управиться с дичью. Предусмотрительно и осторожно пользовался юноша каждым деревом, каждым кустом, каждым камнем, позади которых прятался, и все ближе и ближе подкрадывался к оленю. Одновременно с этим он не упускал из виду другую, весьма важную предосторожность: он внимательно смотрел под ноги, чтобы как-нибудь неосторожно не задеть ногой сухую ветку и не сломать ее. Даже такой ничтожный шум в лесу обращает на себя внимание чуткой дичи и пугает ее иногда сильнее, нежели крик и громкий говор.

При этом индеец до такой степени бесшумно стоял за его спиной, что Георг только тогда заметил это, когда повернулся в его сторону и увидел, что он усмехается, и безмолвно кивнул ему головой. Ему, очевидно, доставляло большое удовольствие видеть, с каким мастерством и ловкостью подкрадывался молодой человек к оленю.