Золото Каралона

– Дайте наволочку и полотенце, – требует Цукан.

– Подследственным не положено, – отвечает надзиратель. – Вот осудят лет на двадцать, тогда получишь. И магазин разрешат, начнешь шиколад лопать.

Смех надзирателя напоминает лай собаки.

Одиночка без окна, тусклая лампа «в наморднике» под потолком, металлическая шконка, умывальник в углу у двери. Подобие унитаза без смывного бачка. Смыв вручную с помощью алюминиевой миски. Цукан осматривается и на выдохе:

– Таранов, сучара, продал!

Следственная группа из трех человек обыскивает гостиничный номер Цукана. Вспарывают чемодан, кожаную сумку, смотрят в ванной комнате, в смывном бачке унитаза. Простукивают полы, мебель. Пусто. Капитан Ахметшахов дает указания.

– Подоконник осмотрите…

Он старается не показать беспокойство.

– Васин, надо найти. Об операции уже доложили наверх.

Сотрудник разводит руки в стороны.

– Похоже, Тимур Фаридович мы «облажались», как любит повторять наш начальник.

Ахметшахов меряет шагами комнату из конца в конец, все еще не веря, что золота нет, а должно быть.

ИВС, административный корпус, узкая камера с канцелярским столом и табуреткой, привинченной к полу. Сотрудник КГБ Васин и Цукан смотрят друг другу в глаза.

– Мы все равно найдем золото…

– О чем вы? Не понимаю.

– Таранов дал признательные показания.

– У вас под палками немой заговорит…

– Глупости, городишь. Не тридцать седьмой. Факты налицо. Сберкнижки. Если минимально по рыночной цене, это пятнадцать тысяч рублей.

– Там что – есть моя фамилия?.. Нет. Ни денег, ни золота в глаза не видел. Дайте лист чистой бумаги, напишу заявление прокурору.

– Кончай цирк. У тебя расстрельная статья. Но если сознаешься, честное слово, переквалифицируем на статью 167 УК, нарушение правил разработки недр и сдачи драгметаллов государству. А это лет пять, не больше… Затем выйдешь по двум третям. Мы поможем.

– Это ошибка! Я настаиваю на незаконном задержании.

Васин хватает Цукана за грудки, встряхивает с исказившимся от злости лицом. Цукан вопит так истошно, словно всадили в грудь нож. Васин отскакивает.

– Ты это… ты свои лагерные штучки брось!

– А ты, начальник не борзей. Я тебе не пацан. Почему меня на прогулки не выводят? Это нарушение режима.

– Ладно, я переговорю с начальником изолятора. Но ты подумай. Хорошо подумай. Мы церемониться не будем.

Начальника оперативно-розыскного отдела уфимского управления КГБ, капитан Ахметшахов просматривает документы, собранные на Аркадия Федоровича Цукана. Рядом на стуле старший лейтенант Васин старательно морщит лоб, выписывая рапорт на имя начальника.

– Цукан с виду прост, но продумАн!… Анну Малявину трудно заподозрить. Я с ней беседовал.

Ахметшахов убирает документы в сейф. И тут же резко, напористо выговаривает Васину.

– На обыск в доме поедете с металлодетектором. Вот пособие для следственных работников: «Проведение обыска по делам о хищениях, скупке и перепродажи промышленного золота». Тебе знакомо?

– Нет. Впервые слышу.

– Вот и плохо, ознакомься. Читаю рапорт наружки: поездка Цукана на вокзал, потом пригородный поезд, остановка Правая Белая и снова гостиница… И не пойму, какой-то замкнутый круг. Зачем перед сделкой ехать на электричке?

– Может быть, он заметил наружку?

– Разумно. И тогда ушел к электричке. Но зачем на вокзал. Или у него там подельник. Приятель?

Звонит телефон.

– Да, понял, товарищ полковник. Через пять минут буду… Всё, Васин, работайте.

– Вазелин, не забудь… – Васин ухмыляется, делает непристойный жест.

Начальник управления КГБ кивком показывает на стул. Жестко стиснутые губы и барабанная дробь на столешнице, выдают крайнюю степень недовольства.

– Когда будет результат по незаконному обороту драгметалла?

– Директор кондитерки дал признательные показания. Но главный фигурант дела Цукан упрямо молчит. Тертый калач. Отсидел в лагерных зонах на Колыме.

– По какой статье проходил?

– Юнга на флоте, при заходе в порт Сан-Франциско вошел в контакт с иностранцем. При обыске обнаружили американские открытки, валюту.

– Сколько валюты обнаружили?

– Десять долларов… Осудили по тридцать второй статье УКа – восхваление американской техники.

– Какие дальнейшие действия?

– После обысков, допросов подозреваемых, и анализа данных служб оперативного наблюдения, наметилась версия: золото спрятано в багажном отделении или в автоматических камерах хранения… Разрешите, применить специальные методы дознания?

Полковник разглядывает Ахметшахова. Встает из-за стола.

– Риск существенный. В курсе, что случаются летальные исходы, что подозреваемые иногда несут чепуху?

– Знаю. Но пятьдесят на пятьдесят… Тут риск оправданный.

– Пробуйте. Только один сеанс, и всё под контролем врача. Из Якутска пришло сообщение, что артель «Звезда», где работал Цукан в разработке. Есть подозрение, что идет поиск канала сбыта драгметаллов. Надеюсь, Тимур Фаридович ты понимаешь глубину заплыва?

– Задача ясна, товарищ полковник.

Голос бодрый, костюм отглажен, ботинки начищены, любо дорого смотреть на такого сотрудника и думать о том, что за раскрытие преступления медаль не дадут, но похвалу выразят.

Тюремный санитарный блок.