Золото Ларвезы

Вот честно, в тот момент у Дирвена никаких нехороших мыслей не было. Честное слово, он собирался всего лишь отволтузить Эдмара, чтоб места живого не осталось, разбить до сплошного синяка наглую рожу да в придачу зубы повыбивать, чтоб неповадно было ухмыляться, а потом пусть чинит разломанные шкатулки, зашивает порванные мешочки и собирает монеты. Дирвен мог бы поклясться богами и псами, что думал только об этом, когда при свете злодейской желтой луны мчался в потемках обратно к скале с тайником.

Ну, еще подумал о том, что рыжий мерзавец там совсем некстати, и от него хорошо бы избавиться, но так, чтобы не прогневать Северного Пса – и эту проблему решить проще простого. Среди магических вещичек, которые отдала ему Лорма, есть «Ошейник перевертыша», позеленелое старьё с истертыми рунами. Рабочее старьё, в самый раз сгодится. Если надеть эту штуку на мага-перевертыша, тот через некоторое время, когда силы иссякнут, перекинется в свою звериную ипостась, а обратно перекинуться не сможет, пока с него не снимут ошейник, который в момент метаморфозы еще и сожмется до нужного размера. После этого останется вытащить кота наружу (если нацепить на него второй «Прыжок хамелеона» – сработает или нет?), унести подальше и выпустить где-нибудь в джунглях. Пусть побегает… И поделом ему, и мешать не будет. Ошейник Дирвен взял с собой, вдобавок захватил охотничью сеть.

В пещере без неожиданностей: Джамо сидит возле набитого мешка в позе медитирующего монаха, глаза прикрыты, руки молитвенно сложены – не иначе, благодарит воровского бога Ланки за подвалившую удачу. Двое других пленников не померли, но и не очнулись.

Дирвен сразу надел на рыжего ошейник. Замочек механический, без магии, но хитро устроенный – шпилькой не откроешь. Теперь у него на одного противника меньше. Как человек Хантре опасен, обученный боец, а кот – мелкая скотина, можно его в расчет не брать.

Встрепенувшийся Джамо наблюдал за его действиями с настороженным выражением.

– Этот парень не слуга, а маг, надо его обезвредить, – ответил Дирвен на невысказанный вопрос. – Не жалей их, ты ведь даже не знаешь, кто они такие. Сволочи первостатейные, вот они кто такие. Я тут съестного принес. Сейчас поужинаем, потом расскажешь, что делается в Аленде, и до утра отбой. Снаружи ночь, тебе лучше уйти, когда взойдет солнце.

Дирвен чувствовал себя великодушным парнем, это было приятно – как будто добрался в холодину до домика с камином или наконец-то стащил с ног неудобные сапоги. А собеседник выглядел малость придурковатым, поел чуть-чуть и опять давай про себя молиться. Всполошился, когда Дирвен захотел посмотреть, что он нагреб в мешок – физиономия стала такая, словно ему нож к горлу приставили. Перетрусил, что хозяин сокровищ глянет на золото и передумает? Решив быть великодушным до конца, Дирвен не стал развязывать шнурок, только хмыкнул:

– Ладно, мне все равно, и от своего слова я никогда не отказываюсь. Тебе же завтра с этим грузом сквозь стенку шагать! Если жадность тебя сгубит, я не виноват.

– Я справлюсь, – произнес Джамо почти беззвучно, еле шевеля губами. – Я должен.

На вопросы про Аленду он отвечал то же самое, что Дирвен уже знал от Куду и Монфу, с которыми ежедневно связывался, используя «Крик Альбатроса». Горожане ругают его на все корки, маги разбирают завалы, в продуктовых лавках снова всего полно, но цены после смуты подскочили вдвое, и за это опять же ругают Дирвена, хотя цены повышают торговцы, он тут вообще не причем.

Потом он разгреб в углу кучу тускло поблескивающих монет, чтобы откопать скатанный походный тюфяк – притащил сюда из Рофа на второй день, вдруг придется заночевать. Активировал сторожевые амулеты, поворочался и уснул.

Разбудил его нахальный луч солнца, проникший сквозь щель в каменном своде.

– Подъем! – буркнул Дирвен, зевнув и усевшись на тюфяке.

Джамо уже проснулся – а может, и вовсе глаз не смыкал – и продолжал беззвучно молиться.

– Хорош донимать Ланки, завтракаем – и выметайся отсюда со своим мешком.

Дирвену не терпелось спровадить его, чтобы поквитаться с Эдмаром без лишних свидетелей, но в тот момент у него все еще не было на уме ничего дурного.

Завтракать Джамо не стал, пару лепешек и горсть орехов рассовал по карманам.

– Вот тебе «Прыжок хамелеона». Это не насовсем. Как только выйдешь отсюда, заберу.

Кивнул. Видно было, что его трясет. Надел амулет на шею, выпрямился с мешком золота за спиной – смотри-ка, хватило силенок. Впрочем, Дирвен тут же понимающе усмехнулся: ничего удивительного, ему «Тягло» помогает. Мог бы взять его «Тягло» под контроль, и тогда бы посмотрел… Ну да ладно, пусть идет. И если уцелеет, пусть всем рассказывает, что встретил Дирвена Повелителя Амулетов, опального короля Ларвезы, и тот оказался хорошим парнем, который знает, что такое честь и благородство.

– Чего стоишь? Пошел! Чем дольше будешь себя накручивать, тем больше риска, что застрянешь. И про кляп не забудь, иначе язык откусишь.

Джамо снова кивнул, молитвенно сложил руки и с отчаянной просьбой в голосе произнес: