Золото Ларвезы

В какой-то из моментов он почувствовал, что стало самую малость легче. Окаянный клубок поддался и как будто начал разматываться, тяжко и нехотя – виток за витком, виток за витком… Вот то-то же, Шнырь-из-сказки кого хочешь переупрямит! Воспрянув духом, он двинулся дальше.

На главной улице Рофа Дирвен с разгону врезался в группу людей, украшавших цветными ленточками фонарные столбы с мертвыми головами. Не нарочно: после неоднократного поимелова его мотыляло из стороны в сторону, только «Пятокрылы» и выручали – ноги сами несли его в нужном направлении. А эти придурки прямо на дороге оказались. Троих сшиб и сам упал, а случившиеся рядом сойгруны давай радостно верещать и перескакивать через кучу-малу туда-сюда.

– Сразу видно, консорт наш вернулся! – ядовито произнесла придворная дама Изельша, которая даже среди амуши считалась злой на язык особой. – Дирвен, мы так без тебя скучали!

Она остановилась у края заросшего тротуара, на ней была туника из розовой кисеи, с бубенцами на подоле, и на проколотом подбородке болтался золоченый бубенчик, а травяные волосы были заплетены в косицы, стоявшие торчком. Темный провал безгубого рта насмешливо кривился. Одну из тощих мосластых ног с длинными ступнями она поджала, словно цапля, и была как вылитая похожа на огородное пугало.

Увидев приближенную Лормы, люди подались назад, кланяясь смиренно и почтительно.

– Сплетите венки из цветов и наденьте на фонарные головы, – велела Изельша, оглядев их работу.

Дирвен поднялся и шатко побежал к дворцу, стараясь не налетать на столбы и на прохожих. Чуть не столкнулся с Шевтуном, тот осуждающе пошевелил баклажанным хоботком и пробулькал вслед что-то неодобрительное.

– Где тебя носит? – спросила Зунак, выскочив ему навстречу из бокового коридорчика.

– Я в разведку ходил!

– И чего разведал, что у тебя рожа такая счастливая?

– Ну… Информация обнадеживает… Завоюем мы эту Эгедру – раз плюнуть!

– Царица совсем плоха, – амуши понизила голос. – Если б она не была бессмертной, мы бы решили, что она при смерти. Уже троих с утра выпила, и ей не полегчало. Сходи к ней.

– Так ходил же утром.

– Еще сходи. Как бы она бал не отменила…

Ему не было дела ни до царицы-мумии с ее непонятными хворями, ни до амуши с их балом. Как лучше поступить: завалиться спать – или сначала отнести в пещеру артефакт, блокирующий Врата Хиалы, и после этого завалиться спать? Можно прямо там на тюфяке, только сперва надо будет связать гадов, чтоб они его сонного не удавили. Или еще несколько раз отыметь эту сволочь, и уже потом завалиться спать…

Зунак подтолкнула его к покоям царицы. Не удержавшись на ногах, он навалился на заскрипевшую дверь и рухнул на пол перед кроватью – словно рыцарь, от избытка чувств упавший на колени.

– Что с тобой? – встревожено спросила Лорма. – Ты тоже скверно себя чувствуешь? Может быть, нас обоих околдовали?

Она выглядела испуганной и измученной – ни дать ни взять сраженная недугом юная барышня. Тонкие белые пальцы нервно теребили атласную подушку. Над лужицей крови возле облезлой ножки туалетного столика гудели мухи.

– Я в разведке устал по самое не могу, – Дирвен кое-как поднялся, ухватившись за спинку кровати. – Но сейчас опять туда пойду… Очень надо для пользы дела… А у тебя эта болезнь еще не прошла?

– Нет, – она бессильно откинулась на груду смятых подушек. – Чувствую себя так, как будто из меня жилы выматывают, виток за витком, виток за витком… Хотелось бы думать, что это всего лишь происки эгедрийских вурванов или что-нибудь в этом роде, а не то, чего никогда не могло случиться. Ты был в Эгедре?

– Следил за ними издали, – уклончиво ответил Дирвен. – Ох, и устал… Я еще не закончил разведку, сейчас надо кое-что взять, чтоб эти гады даже не надеялись. Ладно, я пошел.

На выходе из комнаты его опять повело, он стукнулся лбом о косяк, хотя и не сильно.

– Всем героям герой, – проворчала позади Зунак.

– Он странно выглядит, но мне сейчас не до него, – умирающим голосом отозвалась царица.

У себя в комнате Дирвен сунул в карман артефакт, блокирующий Врата Хиалы – грубо выкованный ажурный медальон из серого сплава, размером с ладонь – потом завернул на кухню, потребовал жратвы и пива. Перед ним поставили миску рыбной похлебки и вареную кукурузу, а пиво, сказали, будет завтра утром.

Поев, чуть не уснул прямо на кухне, но тут его как подбросило: надо установить блокировку, чтоб эта сволочь не сбежала через Хиалу, а то никакого больше поимелова… И перепрятать деньги, это же его королевская казна, у Ложи на нее никаких прав.

Так и подмывало кому-нибудь рассказать о своем триумфе, хотя бы понурым слугам, которые на посыпанном мукой столе готовили угощение к балу: колобки с саранчой и фаршированные лягушачьими лапками запеченные сливы. Но этим ни слова, а то вдруг они Лорме донесут.