Золото (ЛП)

– Что случилось?

– Полагаю, я потерял свое бессмертие.

– Ты понимаешь, что все предложение – это оксюморон.

Предполагается, что бессмертие – постоянное состояние.

– Значит ты не верующая?

Так мало осталось, во что можно было бы верить. Думала, что верю в

логику, но не все может быть поделено только на цифры и научную теорию.

Я верила в Блейка. Но как только наша связь разорвалась, он стал держать

меня на расстоянии. И он сразу же предположил наихудшее обо мне, при

первой появившейся возможности.

– И во что же именно я должна верить?

– В магию.

Наши взгляды встретились, и на секунду я снова оказалась в поле у

разрушенной стены, вспоминая его улыбку из другого времени. Я отгоняю

воспоминание. Я не могу позволить себе думать об Остине как о ком-нибудь

большем, чем просто угрозе.

– Ты уверена, что это был Пвил? – спрашивает он.

– Кто он? – вновь спрашиваю я.

– Мелкое божество с огромной дозой амбиций. – Остин запускает руку

в волосы, откидывая их со лба. – Он был моим помощником, прикрывал

меня, пока я был наверху. Когда-то я доверял ему.

– Но ты ему больше не доверяешь. – Это не вопрос.

– Он не будет так терпелив, как я когда-то.

– Ты был терпелив?

И это от парня, который убивал или был причастен к смерти более

одного полубога для достижения своих интересов.

Остин так пристально наблюдает за мною, что заставляет меня

дрожать.

– Больше, чем ты знаешь.

Есть что-то незащищенное в его взгляде, словно отошедший слой

фанеры, открывающий под ней недостатки.

– Итак, если ты потерял свое бессмертие. Означает ли это, что ты

можешь умереть?

Его кривая улыбка вернулась на место.

– Не забивай себе голову всякими идеями.

– 12 –

Я не поддаюсь искушению провести еще три дня, отсиживаясь в своей

комнате, теперь, когда я знаю, что Сыны едут сюда и новый бог разгуливает

на воле. Остин с Миком работают в офисе в конце длинного коридора, а я

провожу большую часть времени в конюшне с лошадьми. Я катаюсь верхом

по полям недалеко от дома, избегая тропы к океану. Спустя два дня без

новых визитов Лайама, я решаюсь прокатиться дальше, выводя Панду на

тропинку к деревьям.

Я спешиваюсь, как только пред моим взором предстают осыпающиеся

стены. Отпустив Панду пастись на лугу, я обхожу камни, двигаясь вокруг

них. Может быть, я вообразила встречу с Остином в прошлом. Все это

кажется невозможным. Так же как и обнаружить, что я потомок богини,

казалось невозможным шесть месяцев назад. Воскресить Блейка из мертвых

вообще было невозможным. А чтобы Блейк отослал меня подальше, не

выслушав мою сторону – совершенно невозможно. Но в любом случае это

все произошло.

Небольшие высеченные на камне фигуры насмехаются надо мной.

Фигура лошади кажется бледнее, чем остальные, словно каким-то образом

постепенно исчезает. Я нащупываю пальцем соответствующую подвеску на

своем браслете. И стою неподвижно, делая вид, что не собираюсь

прикладывать серебряную лошадь к камню. А затем я делаю это.

Сначала ничего не происходит, и позволяю себе сделать вдох. Мои

легкие едва заполняются, когда стена исчезает в тумане и мгле, и я парю в

холодном, сером небытие вместе с ней, пока небо не проясняется, и я не

ощущаю влажную траву под ногами.

– Я уж начал считать, что выдумал тебя.

Я поворачиваюсь в сторону мягкого ирландского голоса. К Остину. Не

совсем Остину, Аарону, с его нежными глазами и невинной улыбкой. На нем

того же стиля шерстяная подпоясанная рубашка, доходящая до колен, только

эта – зеленая. Его длинные, растрепанные волосы спадают ниже плеч.

Я пришла сюда, чтобы встретиться с ним, но у меня нет точного плана.

А что если это мой последний шанс поговорить с Остином из прошлого? Я

могла бы предупредить его о войне с Сынами. Как Сыны убьют большую

часть бандий. Может быть, если он узнает, как все обернется, он дважды

подумает о том, чтобы убить Дану для разжигания войны.

Может быть, я могу все изменить.

– Не делай этого, – наконец говорю я.

Он склоняет голову набок.

– Делать что?

– Не убивай Дану. Не сработает. Седьмые Дочери будут сражаться с

Сынами, но они не победят.

Остин смеется. Он опирается на низкую часть стены, его взгляд

наполнен смесью любопытства и очарования.

– Зачем мне убивать Дану? Она – последняя в своем роде.

– Не последняя. Это должна быть я.

– Тогда будущее не такое ужасное.

– Ты веришь мне? Что я из будущего?

– Я не настолько глуп, чтобы бежать от судьбы.

Его легкая улыбка заразительна.

– А что если ты смог бы изменить его? Будущее, я имею в виду.

Он вновь смеется, и когда он смотрит на меня, его взгляд беспечен.

Неиспорчен. Этот Остин не убивал Дану. Не убивал Дарта. Не причинял мне

боли.

– Зачем мне желать изменить будущее, если в нем есть ты?

Это не так. Я прикусила язык. Не похоже, что этому парню что-то от

меня надо. Кажется, что ему просто нравиться общаться со мной. Есть в этом

что-то простое и легкое, но я не могу позволить себе так думать.

– Не думаю, что ты должен знать свое будущее.

– Тогда ты здесь, чтобы остановить меня?

Могу ли я? Могу ли я удержать его от убийства Дану, и найти способ

свести Сынов Киллиана и Седьмых Дочерей вместе, прежде чем столетия