Золото мертвых

— Тренируйся, значит. В твоих нынешних реалиях за неверно сказанное слово или поступок запросто могут глотку перекусить или сердце вырвать. В самом прямом смысле. Некоторые фразы и интонации, которые обычные люди просто мимо ушей пропускают, относя их к словесному мусору, в твоем новом мире могут послужить поводом для смертной вражды или чего похуже.

— Куда уж хуже? — опешил я. — Смертная вражда!

— Есть куда хуже, — заверил меня оперативник. — Смерть тела неприятна, но смерть или рабство души куда хлеще. Ладно, это все отвлеченные разговоры. Валер, повторю вопрос — на кой тебе эта побрякушка? Я просто понять хочу, это для меня важно.

Я помолчал с минутку, а после взял да и рассказал ему все. И про коп в старой деревне, и про лес, и про Великого Полоза, и про то, какой урок тот мне задал. Собственно — а что тут такого? Невелик секрет, на самом деле.

— Теперь понятно, — кивнул оперативник. — Что-то подобное я предполагал с самого начала, а у Ростогцева в этом убедился окончательно. Ну а с чего бы молодому парню побрякушки старые под себя грести? Не тянешь ты никак на коллекционера или собирателя древностей. А теперь ясность появилась, обоснованность поступков. Великий Полоз, значит? Давно о нем не слышал.

— Очень умирать по осени не хочется, — произнес я. — Потому кровь из носу надо эту подвеску из могилы изъять, причем относительно законным путем.

— Молодец, кстати, что сам на могилу с лопатой не поперся, — похвалил меня оперативник. — Или местную бичеву для этой акции не нанял. Хозяева кладбищ славятся не только своим скверным характером, но и редкостной мстительностью. А тут еще и место старое, что совсем уж паршиво.

— Если не секрет?

— Чем старее погост, тем сильнее его Хозяин. Чем сильнее Хозяин, тем непомернее его эго. То есть они очень сильно любят себя и не любят всех остальных. Нет, в переговоры вступают, если правильно себя подать, но навстречу идут только тогда, когда видят в этом какую-то выгоду. Ну или если их к тому обязывают определенные обстоятельства. Н-да… Чуть бы раньше тебе этим делом озаботиться, приятель? Обитал тут у нас один молодой да ранний ведьмак, с ним можно было договориться. Он еще на сторону Ночи целиком не перешел, людское в нем перевешивало ведьмачье, может, и помог бы тебе по доброте душевной, подкрепленной хорошим гонораром.

— Смолин? — уточнил я. — Александр? Да, мне Стелла про него рассказывала. Но он, насколько я понял, уехал невесть куда, потому чего о нем говорить?

— Это да, — согласился Михеев.

— Значит — нет? — подытожил я. — Верно мной все понято?

— Не гони коней, — посоветовал мне Павел и встал из-за стола. — Закажи лучше кофе. И мне еще пару пирожных «шу» попроси принести. Я их очень люблю.

Звонить руководству пошел. Михеев, собственно, это и не скрывал, доставая на ходу смартфон. Разумно, я на его месте поступил бы так же.

Отсутствовал он недолго, буквально пару минут, я за это время заказать кофе и десерт только и успел.

— Знаешь, Хранитель, я вокруг да около ходить не люблю, — усевшись на свое место, сообщил мне Михеев. — Нифонтов — тот бы непременно закрутил вокруг тебя какую-нибудь интригу с далеко идущими и даже ему самому не до конца понятными целями.

— Нифонтов? — уточнил я.

— Коллега мой, — пояснил Павел. — Не знаю, откуда у него взялась эта страсть к ловле рыбы в мутной воде, изначально такого в нем не наблюдалось. Попомни мои слова, приятель — он еще мной покомандовать успеет, не иначе как со временем в руководители отдела выбьется. С подобными закидонами только в начальство идти.

— Не вижу на твоем лице печали, — отметил я.

— Так ее и нет, — хмыкнул оперативник. — Я нахожусь на своем месте, мне другого не надо. Вот от прибавки оклада я бы не отказался, это да, что же до мягкого кресла и таблички на двери…. Мне по душе свобода, а не совещания в главке и груды отчетов. Но не это главное. Я — не Колька, я сразу тебе все прямо скажу, а дальше будем решать, как и что. Идет?

— Только «за», — поднял, как в школе перед ответом, руку я. — Излагай.

— В начале нашей беседы было упомянуто то, что я служитель закона. — Павел снова взял со стола перстень и глянул на меня сквозь его дужку.

— Было, — подтвердил я. — И?

— И это на самом деле так. — Оперативник подбросил перстень на ладони, а после убрал его в карман джинсов. — Я служу вышеупомянутому закону, как и тысячи других сотрудников правоохранительной системы Российской Федерации. Людскому закону, отмечу особо. Но с одной разницей — наравне с этим я и мои коллеги из Отдела чтим и другой закон, тот, что носит условное название Покон. Такова уж специфика нашей службы, Валера. Да, мы защищаем и охраняем людей от существ, живущих в Ночи, но иногда вектор меняется. Иногда люди являются злом большим, чем те, кто к человеческой расе не относится. А закон при этом все равно остается законом, как бы он ни назывался. Главное — чтобы не пострадали безвинные и были наказаны виновные, остальное — частности.

— Принципиальность сотрудников Отдела вызывает у меня восхищение, — поторопил его я. — И все же — ближе к делу.