Читаем Золото на крови полностью

Фраза оказалась самой длинной из сказанных Жеребой за эти дни. Изменился он страшно. Заросший трехнедельной щетиной, угрюмый, сутулившийся Иван совсем не походил на того жизнерадостного, добродушного красавца, встретившегося нам месяц назад. Мы научились понимать его без слов. Если Жереба начинал собирать рюкзак, значит, скоро в дорогу. Если он сбрасывал поклажу с плеч и оглядывался по сторонам, значит, это место ночевки.

На третий день мы вошли в совсем уже в благодатные края. Жереба остановился на вершине лысой сопки, оглядел раскинувшуюся внизу обширную долину и впервые за эти дни улыбнулся.

- Слава Богу, дошли! Вот они, угодья деда Игната.

Здесь было хорошо. Густая, плотная тайга, и далеко, на горизонте заснеженные вершины гор. А Иван продолжал расхваливать эти края:

- Зверья здесь - как в раю до первородного греха. В предгорьях солонцы, поэтому изюбри, лоси, все сюда кочуют. И зима здесь мягкая. Горы загораживают долину со всех сторон, а летом жара, и река близко, вон там.

Он показал влево.

- А как же он этих оленей стреляет? Ведь если они кровь почувствуют, то потом уже никогда на солонцы не придут?

Жереба пренебрежительно махнул рукой.

- Да он и не стреляет. Просто ставит капкан. Привяжет его колоде, вот он уйти далеко и не может. Ну ладно, нам таким ходом еще день пути. Завтра после полудня будем у деда медовуху пить.

После этого он замолк, ссутулился. Словно что-то давило на Ивана, не давало ему жить спокойно.

" Как он переживает из-за своей собаки, - с сочувствием подумал я. Конечно, это трудно, так вот, своими руками убить лучшего друга".

И именно на спуске, войдя в густой лес, я впервые почувствовал странное беспокойство. Я просто физически чувствовал на себе чей-то взгляд. Не раз и не два я

оглядывался, внимательно осматривался по сторонам, пытался убедить себя, что все это мне мерещится, но проходило время, и снова по спине ледяной волной бежал озноб.

Шел я в тот день, как обычно, последним, Павел хромал передо мной. Невольно ускорив шаг, я начал наступать ему на пятки. Пару раз он удивленно оглядывался, но молчал. Прорвало его, когда он остановился, поправляя завязки своих бахил, а я, все оглядываясь назад, с ходу врезался в него.

- Юр, ты что это мне сегодня все запятники оттоптал? Хочешь меня и этой обувки лишить? Если торопишься, то иди вперед.

- Да ладно, - отшутился я. - Просто ты на медвежатине отъелся, не обойдешь.

На коротких привалах я присматривался к своим спутникам, но никто из них не выказывал какого-либо беспокойства. Жереба снова замкнулся и молчал. Андрей пару раз доставал карту и все пытался определиться на местности, ну а Павел был озабочен только своими брезентовыми сапогами. Сначала я не решался говорить про свое беспокойство, боясь насмешек, потом было все-таки решился, но тут Иван молча вскинул на плечи рюкзак, подавая сигнал к подъему, и я промолчал.

Несмотря на этот подсознательный страх, я продолжал идти последним. Этим я как бы боролся с самим собой. Но ближе к вечеру я услыхал чуть сбоку и сзади треск сучьев и понял, что все-таки все это не так просто. Я догнал Павла, а уже на привале рассказал обо всем своим спутникам.

Андрей тут же поднял меня на смех.

- Ну ты, Юрок, просто экстрасенс! Кашпировский плюс Чумак. Это наверняка снежный человек был, йети. Особа женского пола. Она на тебя глаз положила. Ты ей нравишься как мужчина.

Павел просто недоуменно таращил глаза, а вот Иван, вопреки моему ожиданию, встревожился. Он сразу оборвал Андрея.

- Не регочи так, Лейтенант. Авдошки здесь не водятся...

- Кто? - не понял Андрей.

- Кто-кто! Дед Пихто! Авдошки! Так наши мужики этих ваших йети зовут. Нету их здесь. Севернее, да, это вот где Илюшка живет, там еще попадаются. А здесь их нет.

Тут уж и Андрей и я выпучили глаза. Лейтенант был готов продолжить расспросы про все эти чудеса, но к этому не был предрасположен Жереба.

- В тайге так бывает. У кого дар есть, тот нутром все чует. Зря, что ли, Юрке вещие сны снятся? Может, зверь нас какой скрадывает, а может, и хуже того, человек. Вдруг какой беглый объявился, мы для него теперь все, и снаряжение, и мясо, и оружие.

Не знаю, как все остальные, а я сразу вспомнил раскиданные в траве под расщепленным кедром обглоданные зверьем косточки. Меня даже передернуло от этого воспоминания. А Иван продолжал:

- Сегодня за дровами пойдем все. Трое будут сушняк запасать, а один с карабином охранять.

Так мы и сделали. И как ни странно, именно в этом походе точно такое же чувство страха испытал самый неверующий из нас, Андрей. Он тащил за мной охапку сушняка, затем резко бросил ее, что-то лязгнуло. Когда я обернулся, то увидел, что он стоит с пистолетом в руке, напряженно вглядываясь в сторону овражка.

- Ты что? - удивился я.

- Да, наслушался твоих страшилок. Теперь вот самому черт знает что мерещится.

Услышав наш разговор, подошли Павел и Иван.

- Видел что или нет? - спросил Жереба.

- Слышал. Камни в овраге посыпались, за спиной прямо.

- Пошли, - кивнул в сторону оврага Жереба, беря на изготовку карабин.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дебютная постановка. Том 1
Дебютная постановка. Том 1

Ошеломительная история о том, как в далекие советские годы был убит знаменитый певец, любимчик самого Брежнева, и на что пришлось пойти следователям, чтобы сохранить свои должности.1966 год. В качестве подставки убийца выбрал черную, отливающую аспидным лаком крышку рояля. Расставил на ней тринадцать блюдец и на них уже – горящие свечи. Внимательно осмотрел кушетку, на которой лежал мертвец, убрал со столика опустошенные коробочки из-под снотворного. Остался последний штрих, вишенка на торте… Убийца аккуратно положил на грудь певца фотографию женщины и полоску бумаги с короткой фразой, написанной печатными буквами.Полвека спустя этим делом увлекся молодой журналист Петр Кравченко. Легендарная Анастасия Каменская, оперативник в отставке, помогает ему установить контакты с людьми, причастными к тем давним событиям и способным раскрыть мрачные секреты прошлого…

Александра Маринина

Детективы / Прочие Детективы
Камея из Ватикана
Камея из Ватикана

Когда в одночасье вся жизнь переменилась: закрылись университеты, не идут спектакли, дети теперь учатся на удаленке и из Москвы разъезжаются те, кому есть куда ехать, Тонечка – деловая, бодрая и жизнерадостная сценаристка, и ее приемный сын Родион – страшный разгильдяй и недотепа, но еще и художник, оказываются вдвоем в милом городе Дождеве. Однажды утром этот новый, еще не до конца обжитый, странный мир переворачивается – погибает соседка, пожилая особа, которую все за глаза звали «старой княгиней». И еще из Москвы приезжает Саша Шумакова – теперь новая подруга Тонечки. От чего умерла «старая княгиня»? От сердечного приступа? Не похоже, слишком много деталей указывает на то, что она умирать вовсе не собиралась… И почему на подруг и священника какие-то негодяи нападают прямо в храме?! Местная полиция, впрочем, Тонечкины подозрения только высмеивает. Может, и правда она, знаменитая киносценаристка, зря все напридумывала? Тонечка и Саша разгадают загадки, а Саша еще и ответит себе на сокровенный вопрос… и обретет любовь! Ведь жизнь продолжается.

Татьяна Витальевна Устинова

Детективы / Прочие Детективы