Золото наших предков

Пашков на это лишь усмехнулся, хоть радости не испытывал. Усмешка относилась к Калине – тот наверняка не был в курсе, что директор и его подозревает. «Сказать, или нет?» – подумал Пашков и решил не говорить. – «Ещё подумает, что специально сплетничаю». Сам же он срочно стал подбивать свою документацию, как на случай неожиданной проверки, так и внезапного увольнения и сдачи должности.

Однажды, когда Пашков готовил ящики с лигатурой и прочими золотосодержащими деталями к отправке в Сибирь, на склад зашёл Калина и с кислой физиономией сообщил, что пришёл директор и собирает всех материально-ответственных лиц и руководителей производства. В кабинете кроме Калины собрались, Кондратьева Сухощуп и Пашков. Шебаршин заговорил с мрачной миной на лице:

– Я крайне недоволен как организована деятельность производственной части нашей фирмы. Доходы уменьшаются, а затраты растут. Так дальше не пойдёт. Я пришёл к выводу, что необходимы определённые коррективы. Наибольшее опасение у меня вызывают большие потери как в цеху, так и в лаборатории, и на складе. В связи с этим я решил провести крупномасштабную проверку в ходе которой, скорее всего, будет заменено ряд должностных лиц…

Шебаршин замолчал, вглядываясь в лица сидящих перед ним, пытаясь определить произведённое впечатление. Но реакции почти не было, лишь Кондратьева нервно гримасничала. Калина равнодушно смотрел в окно, Пашков угрюмо в пол, Сухощуп вообще так, будто его это совершенно не касалось.

– Я не сомневаюсь, что внутри фирмы процветает воровство. Предупреждаю, если вор будет пойман за руку… Ну, об этом я не впервые говорю, я всё сделаю, но он у меня пять лет огребёт.

– Владимир Викторович, если вы кого-то подозреваете, скажите прямо. Зачем это запугивание? В таком моральном климате невозможно работать! – не выдержала психологического прессинга Кондратьева, тогда как остальные совершенно не изменили своих поз…

После «вздрючки» обстановка воцарилась тягостная. Это вылилось в участившиеся трения внутри «коллектива». Пашков как обычно принёс посеребрённые разъёмы в лабораторию на электролиз и там ему был оказан совсем не дружелюбный приём со стороны Кондратьевой:

– Что принёс!?… Не приму! Я с этого материала не получу положенного серебра. Опять Ше-баршин на меня кричать будет, пять лет обещать!.. Назад забирай! Сначала отбери вот таких, видишь. А эту дрянь не клади, с неё серебро не отходит…

Пашков зло подумал в ответ: «Что, с Петей вчера не перепихнулась, зло срываешь?» Тем не менее, уговаривал начальницу лаборатории он вежливо:

– Ну что ты Люд… Куда назад-то? Я ж их сюда еле допёр, почти пятнадцать килограммов, да на второй этаж. Не хочешь всё брать, давай прямо здесь, что тебе понравится отберём и взвесим. Зачем всё-то назад тащить?

Наконец, Кондратьева умерила пыл и стала отбирать. Из пятнадцати она забраковала больше шести кило, которые Пашков потащил назад.

В связи с этим случаем дома Пашков незаметно «подвёл» Настю к заинтересовавшему его вопросу:

– Насть, а у вас в школе много учителей в возрасте разведённых, или у которых с мужьями проблемы?

– Какие проблемы, – не поняла жена.

– Ну, мало ли, с возрастом всякое может случиться.

– Да кто ж о том рассказывать-то станет. А тебя с чего это вдруг заинтересовало, – Настя смотрела с подозрением.

– Да видишь ли, у нас в химлаборатории работает женщина примерно твоих лет. Так вот у неё уже вторую неделю не проходит плохое настроение. По работе я вынужден с ней контачить, сплошная нервотрёпка. Вот я и думаю, что у неё с мужем не всё нормально.

– Ну, не знаю… слава Богу не задумывалась… Хотя и у нас бывает. Вот одна, биологию преподаёт, всё вроде нормально, добрая, вежливая, и с детьми и с коллегами, просто душка. Потом тоже вот, ни с того ни с сего мегера мегерой становится. После неё класс приходит, дети, те которые впечатлительные, просто плачут. А потом узнаю… муж у неё любовницу завёл, неделями дома не ночует…

12

Начало июня выдалось жарким. В цеху, там где зимой было нельзя снять телогрейку, сейчас все изнывали от духоты. И только на малом складе у Пашкова царила прохлада. Именно на склад в один из первых летних дней нагрянула ревизия. В комиссию входили те же лица, что и при приеме-сдаче склада осенью, Калина, Кондратьева и бухгалтерша Князева. Сам Шебаршин и в этот раз до черновой работы не опустился. Первые двое постоянно отлучались по своим делам, так что ревизовала Пашкова одна бухгалтерша. Он же настолько хорошо был готов к такого рода проверкам, а Князева хоть и работала в фирме со дня её основания, но так слабо разбиралась в складском хозяйстве… В общем, ревизию Пашков «свалил» шутя. Всё что числилось по бухгалтерским документам у Князевой сошлось с наличием без недостачи, и даже с небольшими излишками. Насчёт излишков Пашкова тоже заготовил вполне правдоподобное объяснение: электронные весы реагировали на низкую температуру и зимой показывали чуть меньше, ну а летом «оттаяли» и потому получалось чуть больше…