Золото Нижнего мира

Рыба удовлетворенно расправила жаберные крышки и шипы на спине, а потом устроила веселые старты всем, кто под плавник подвернулся. Она преследовала бесстрашных воинов неторопливо, но неуклонно. Для нее не существовало преград. Она с одинаковой легкостью бежала по земле и по стенам, скользила под одними преградами, а другие перемахивала изящными прыжками. Она то обгоняла жертв, то отставала, то от избытка сил кувыркалась в воздухе. Любые попытки свернуть в проулки или спрятаться среди развалин рыба пресекала. И время от времени издавала леденящий кровь хохот, радуясь веселой охоте.

Волосебугу, несмотря на почтенный возраст, драпал от опасности наравне с молодежью.

– Эй, – выдохнул на бегу Зак. – Чревовещатель хренов! Пора заступиться за воинство! Останови проклятое чудовище!

– Невозможно! – прозвенела в ответ саперная лопатка. – Эта тварь родом из самого Ядра. Больно уж древняя. Я за нее не отвечаю! И вообще, во всем виноват ты, алчный мальчишка! Так-то не слушать мои предсказания! А еще в даггераны вылез. Вот сам и останавливай!

Федр мчался в середине отряда. Он решил, что злобная рыбина, насладившись преследованием, начнет хватать жертв, начиная с краев, а значит, до него доберется в последнюю очередь. Возможно, так бы и случилось, но тут отчаянно завопил бельмастый Пуп. Бедолага, недавно проткнувший ступню, бежал самым последним, отставая сильнее с каждой секундой – и наконец упал. Отряд не заметил потери бойца, но Федр все-таки был командиром. Он замедлил ход, развернулся и бросился назад, спасать солдата.

Он опоздал. Чудовище, вызвав небольшой камнепад, спрыгнуло с крыши и замерло перед неудачником.

– Возрадуйся, судьба распорядилась так, что ты будешь первым, – прошипела «рыба». – Но прежде чем я тебя проглочу, ты должен сказать свое последнее желание. Таков закон. Говори!

– Оставь его в покое, моховик! – крикнул Федр и выхватил кинжал.

Чудовище молниеносно переместилось к нему и сшибло на землю, придавив грудь плавником-ногой.

– Молчи, несчастный. Твоя очередь еще не пришла. Но так и быть, станешь следующим.

Федр попытался ткнуть рыбину кинжалом, однако лезвие скользнуло по золотистой чешуе, даже не оставив царапины. Монстр шевельнул головой. Два уса, извиваясь как змеи, метнулись к лицу политсоветника и замерли напротив его глаз. Концы усов были острыми, словно иглы.

– Замри, или ослепнешь! Если готов лежать смирно, кашляни.

Федр кашлянул.

– Прекрасно. Итак, – монстр повернулся к Пупу, – говори последнее желание. Оно может быть абсолютно любым. Нельзя просить лишь помилование или вечную жизнь. Обычно выбирают выпивку и секс. Впрочем, я либерал, оказывать давление не в моих правилах. Решай сам.

– П… П-п-пуу…

– Будь добр, повтори, я не разобрал.

– П… П-п-пуу… П-п-пуу!..

– Он что, издевается? – озадаченно спросила рыбина у Федра.

– Нет. Просто заика.

– Заика! Гэддо жоре ассахат! Но ведь я не смогу его проглотить. Я теперь вообще никого не смогу проглотить! Гэддо жоре азбулайм!

– То есть пока этот парень не объявит тебе последнее желание, ты будешь голодать?

– Вот именно, – подавленно ответил монстр. – Таков изначальный закон. Ну зачем я выбрал этого лишенца? Там такой упитанный гоблин сам под ноги свалился. Гэддо жоре…

– Сочувствую, – сказал политсоветник.

– Как зовут? – строго спросило чудовище и легонько надавило на живот Федра лапой.

– П… П-п-пуу… проблеял гоблин.

– Да не тебя, лишенец.

– Федр.

– Федр? Этруск, полагаю.

– Э-э-э…

– Точно, этруск, – заключило чудовище и приподняло лапу, разрешая Федру подняться на ноги. – Вечно вы мямлите, когда надо быть собранным и уверенным в себе. Только и годитесь баб трахать. А здесь-то что делаешь? Женщин тут триста лет как не осталось.

– Вообще-то мы идем войной на Эззмат. А сюда завернули за сокровищами.

Чудовище саркастично фыркнуло.

– Какие сокровища, этруск? Последняя война дорого обошлась Чед-Насаду. Все богатства граждан были конфискованы на нужды обороны и растащены жадными купцами. Но и эти средства быстро кончились! А Эззмат, я слышал, город густонаселенный, есть где погулять. – Чудовище облизнулось. – Как думаешь, Федр, много в нем заик?

– Когда я был там последний раз, ни одного не встретил.

– Говорю же, отличный город! Стало быть, решено. Иду с вами в Эззмат. Когда этот человек…

– Он не человек вообще-то, – заметил Федр. – Он гоблин.

– А гоблины, по-твоему, звери? Ты этот расизм брось, не люблю! Так вот, когда он заговорит и скажет последнее желание, я его съем, а потом уж вам придется поискать мне еду. Рабов много ведете?

– Ни одного.

– Жаль. С рабами проблем меньше. Их о последнем желании можно не спрашивать. Значит, придется принимать в жертву по одному солдату в сутки. Надеюсь, войско не кончится до Эззмата… Слушай, этруск, а ты почему ко мне по имени не обращаешься? «Великий и Ужасный Кто-то Там» например.

– Я его не знаю.

– Что, правда? Н-да, темные времена настали, бескультурье торжествует в массах. – Чудовище заметно огорчилось. – Ну, хотя бы догадываешься, кто я такой?

– Думаю, морской дракон! – сказал Федр.