Золото Партии

Придется с крестницей тебе ебтись,

Твой коротыш я возвращаю.

Артур расправился в плечах,

Скрививши рожу серой тучей.

Из дырки прорванной в штанах

Висел писюн былого лучше.

- Проснись же, Золушка, очнись,

Не бойся, члена больше нету!

Я не падонак, не садист,

Не буду требовать миньету.

Тебе я песни посвящу

И замучУ сонет немало.

А хочешь в жопу … э-э превращусь?

Ведь без тебя мне жизнь отрава.

- Зачем же в жопу? вот смешной,

- Вернулась Золушка ко свету.

- Тебя люблю, каков ты есть,

- Не воспротивлюсь и миньету.

Поцеловались, обнялИсь,

Друг другу в ушко пошептали:

- А ну пошли все нахуй! Брысь!

Мы тут дела пообсуждаем.

Упала теплая слеза

На щеку доброй, старой феи.

За что коварна так судьба?

Павлушин член теперь не в деле.

Он так мечтал увидеть дочь,

В шикарном свадебном наряде.

Прости меня, я не смогла помочь,

Теперь вот в рукопашную кончаю,

Натерла пальцем шмонь.

Прищурив хитро правый глаз,

Скосив на фею взор вандала,

- Проспал ебучий педераст –

Тихонько Золушка сказала.

К А Н Е Ц

06.12.04 12:36

Irog

ВАСЕЧКИН , Про-Рабская:

Мразь

«Очень душевный крео со злободневным сюжетом. Тема само-ебли тещи раскрыта. » Фашыстский Мюллер

Коля лежал на спине, закинув руки за голову, и искоса поглядывал на силуэт жены, расчесывающей волосы перед зеркалом.

-Томк…

Жена повернулась к нему и одними губами прошептала:

- Ну, щас я, Коль, дай волосы-то расчесать, - провела еще два раза щеткой по своим густым, не редеющим с годами волосам, бесшумно приблизилась к дивану и скользнула под одеяло:

- Тёплый ты какой, Коля, - Тома прижалась к мужу, положила голову ему на плечо и умиротворенно вздохнула. С минуту они лежали, слушая, как засыпает их шумный дом.

За фанерной перегородкой, заменяющей стенку, еле слышно всхрапнул старший сын.

- Набегался на своём футболе парень, как у него сил хватает столько носиться? Крепкий растет, весь в тебя, - и её рука нежно обхватила мошонку мужа.

Коля довольно крякнул и из-под одеяла раздался приглушенный звук.

- Ну Коля, ну что ты как маленький, чего придумал - Тамара нарочито слабо попыталась оттолкнутся от мужа, но через мгновение уже снова прильнула к нему и зашептала:

- А Витька ж двоек нахватал, вот что…

- По математике?

- Не, по физике.

- От оболтус... - Коля досадливо втянул воздух - а Катька как?

- Катька, Катька… Катька. В женихах вся девка. Сегодня мальчик портфель со школы нес. Я уж виду не подала, что видела.

- Чё за мальчик-то? - сказал Коля, улыбаясь усами в темноту комнаты.

- Нинки с Серегой сын.

- Черепановых, что ли?

- Это что за Черепановы?

- Ну, Нинка-то Черепанова, которая напилась еще у нас на свадьбе, помнишь?

- Да ну что ты, Коля, она совсем не пьет, приличная такая семья… фамилия у них какая-то, вспомнить не могу, Серега на твоем заводе вроде работает, крановщиком то ли что…

- А…Серега! Коломягин! Знаю, конечно. На воротах стоял у нас в команде, хороший парень. Давно его не видел, мы в разных сменах.

- Тише, Коля, тише - жена зажала ему ладошкой рот, и он почувствовал знакомый запах вазелинового крема для рук.

- Ну, лан, лан. Так и чё, говоришь, со школы портфель нес?

- Ага, идут такие, прям жених с невестой, он еще черненький такой, а наша-то прям Мальвина. Я смотрела, так даже прослезилась, Коль, прям как мы с тобой когда-то.

- Да что ты, Томча, когда-то, когда-то, мы и щас с тобой еще о-го-го!

Тамара вдруг резко подтянулась, прильнула к Колиному уху и горячо зашептала:

- Люблю я тебя, Коленька, так люблю, как девкой любила, бывает к вечеру так запечет внизу, так засвербит, стою у окна, тебя высматриваю, а мысль одна - что и скрипнуть нельзя в этой комнате, и голосу волю не дать.

- Ничего, Томча, ничего. Так может, ты сама с мамой поговоришь? Аль она не понимает, что мы еще молодые, да и ты у меня такая громкая. Разменялись бы…

- Да что ты, Коля, да как же… как же матери-то такое сказать? Она уж наверно и слово-то такое забыла, не то, что подумать об этом.

За стеной мама перевернулась на другой бок.

- Всё. Спит. Ну, давай…

…Потный Коля тяжело отвалился в сторону, шепча:

- я мимо, Томча, мимо…

Тамара торопливо свернула испачканное полотенце и сунула его под матрац.

В коридоре тикали ходики.

В соседней комнате мама вытащила руку из влагалища и облизала пальцы:

«Хуй тебе, доченька, а не размен квартиры» - подумала тёща, повернулась на правый бок и громко захрапела.

23.11.04 13:55

ВАСЕЧКИН , Про-Рабская

Владимир Ильич Клейнин:

Покушение

«качественная продуманная работа» Степан Ерёмин

Я ждал этого дня три долгих года. Вернее ждал я его гораздо дольше, но три года готовился к нему. И вот я здесь. Через несколько минут всё произойдёт. Через несколько минут он проедет мимо и всё кончится. Кончится и для меня и что самое важное для него. Я шёл к этой цели всю жизнь, но последние три года были полностью посвящены ей. Я уже иду. Я принёс это. Это уничтожит его…