Золото Партии

Леонид Ильич лег в свой гроб и спокойно заснул. Ему снились пьянки в Кремле. Сталин, Хрущев, другие не менее важные личности. На столах лежали детские трупы, но почему-то никого это не останавливало. Дети расчленялись и пожирались всем составом ЦК КПСС и высшим командованием армии, без исключения. Пили водку. Пили много водки. И вот наступил такой момент, когда выпитой, пусть даже и во сне, водки оказалось вполне достаточно для того, чтобы потянуло блевать. Сначала начал блевать Хрущев, потом Дзержинский, маршалы Жуков и Конев. А затем из-за стола вскочил в жопу пьяный Малиновский. Он что-то громко кричал. У Малиновского не было левой руки. Зато в правой руке он держал обглоданную кость. Потрясая этой костью в воздухе и смотря на Брежнева, Малиновский вдруг закричал следующее: «Будь ты проклят Лёня. Как ты только посмел сожрать мою руку. Ты будешь гореть в аду. Ты еще поплачешь тварь…» Брежнев в ужасе бросился бежать прочь. Но тут Леониду Ильичу стало настолько хуево, что он блеванул на ходу испачкав свой праздничный костюм. Он остановился и блеванул снова. Затем еще…

А затем Леонид Ильич Брежнев проснулся. Ему было очень хуево и хотелось блевать. Одежда Брежнева была испачкана в какой-то влажной густой массе, очевидно блевотине собственного изготовления. Леонид Ильич встал. Весь организм горел. Пища рвалась изнутри и, не в силах сдерживать ее поток Леонид Ильич блеванул рядом с гробом. Он чувствовал, что силы покидают его. «Что это? Может быть отравление испорченным мясом? Какой кошмар! Это же может быть смертельно…»

Брежнев блеванул еще раз. Его организм начало трясти. «Черт! Точно отравление… На хуй я этого мудака жрал?»

Брежнев, почувствовав жуткую слабость, лег обратно в гроб. Ему стало жарко. Организм колбасило не по-детски. На лбу выступил пот, а через пару минут Леонид Ильич уже начал что-то кричать и дергаться в агонии. В ушах стоял гул. В глазах летали неизвестно откуда взявшиеся блики. Туловище тряслось, как будто находясь под напряжением в 380 В.

Он умирал. Великий генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев умирал в собственном гробу в кремлевской стене. Он умирал в одиночестве, вдалеке от посторонних глаз. А где-то рядом лежал труп его коллеги, недавно обглоданный Брежневым. Его сознание постепенно уходило, не оставляя ничего взамен. Оно уходило тихо и медленно. Боль исчезла, агония прошла и, Леонид Ильич просто засыпал. Он уже не думал ни о чем. Последним, что посетило мозг Брежнева, была картинка из сна. Малиновский держал в правой руке обглоданную левую и кричал Брежневу вслед «Будь ты проклят Лёня. Как ты только посмел сожрать мою руку. Ты будешь гореть в аду. Ты еще поплачешь тварь…»

13.09.04 22:18

Владимир Ильич Клейнин

Kuzen:

Слеза бога.

«Очень качественный крео» Фашыстский Мюллер

С профессором Мухиным я познакомился случайно. Помню, что была пятница, семнадцатое июня. Я сидел в одном из омских кабаков за стойкой бара и молча вливал в себя рюмку за рюмкой. Я был уже немного пьян, когда рядом со мной присел пухлый пожилой мужчина с неприятным лоснящимся лицом.

- Молодой человек, - обратился он ко мне, - простите, что отвлекаю Вас, но не желаете ли вы немного выпить?

Я никогда не отказываюсь от алкоголя.

- Не откажусь, - равнодушно ответил я.

- Замечательно! – восклинул Пухлый, - Понимаете, я просто никогда не пью один, а сегодня у меня большое счастье.

«Когда-то я тоже не мог пить один», - пронеслось у меня в голове.

- Ну, тогда за счастье, - спокойно сказал я и, не чокаясь, опрокинул еще одну рюмку себе в глотку.

- Да, за счастье! – воскликнул мой собеседник и выпил свою водку. При этом он сильно поморщился и покраснел.

Наступила пятисекундная пауза, после которой пухлый протянул руку и представился:

- Мухин. Петр Сергеич.

- Kuzen, - ответил я.

Далее Мухин принялся рассказывать историю своей жизни. Говорил он долго и скучно, в перерывах смачивая горло водкой. Его полуторачасовую речь можно было бы свести к следующему: Петр Сергеевич был одержим химией. Он занимался ей с самого детства и посвятил этой науке всю свою жизнь. Несколько лет назад ему дали профессора.

Закончив рассказывать свою биографию, Мухин выпил еще одну рюмку, распрямился, лицо его приняло солидный вид. Он посмотрел на меня и сказал поучительным тоном:

- И теперь я могу сказать, что все это не зря, потому как вчера я сделал сенсационное открытие. Возможно оно повлияет на судьбу всего человечества.

«Нажрался» - мелькнуло у меня в голове.

- И что же это за открытие? – спросил я безразличным тоном.

- Наркотик. Абсолютно новый и обладающий удивительными эффектами.

При слове «наркотик» я немного оживился. И улыбнувшись спросил:

- И каким же образом этот наркотик с удивительными эффектами может повлиять на судьбу всего человечества?

Мухин, увидев, что наконец-то хоть чем-то привлек мое внимание, выдержал МХАТовскую паузу и принялся объяснять: