Золото по ленд-лизу

       Сталин, заинтересованно  слушает  и одобрительно  хмыкает.

       - Значит, и туда добрались, подлецы. К нашим засекреченным объектам.  Кто проводил операцию, НКВД?

       - Нет, военная контрразведка, Абакумов.

       - Молодцы, контрразведчики, пришли мне официальный документ. 

       - Он  со мной. Берия достает из папки справку и передает  Сталину.

 Тот ее  внимательно читает   и постукивает пальцами по столу.

       - Значит, будут работать под нашим контролем?

       - Да, и дезинформировать противника  о планах  нашего предстоящего наступления.

       - А какой это Рыбаков, не тот ли, что при Ежове арестовали?

       - Именно, за него    Абакумов и Иванов   ходатайствовали.

       - Помню, - кивает головой Сталин, вынимает изо рта и бережно кладет на стол трубку.

       - Всех представить к наградам, а Рыбакова восстановить в звании. Он оправдал наше доверие. Ответственно работает Абакумов, пусть твой Кобулов у него поучится. Все с чеченцами  и немецкими диверсантами в горах разобраться не может. 

       Берия цепенеет под льдистым взглядом хозяина кабинета  и пытается что-то сказать.  

       - Так, с этим решили,- отмахивается тот. Что дальше?

       - Товарищ Сталин, у нас «чп» - самолет с грузом для союзников пропал.

       Рука вождя, которой он собирается взять трубку вздрагивает  и ложится на стол.

 В сузившихся  глазах появляется  хорошо знакомый наркому золотистый блеск - предвестник нарастающего раздражения.

       - Как так пропал, это что,  тебе иголка?

       - Утром взлетел и не приземлился в назначенное время в Мурманске.

       - Почему только сейчас докладываешь?

       -  Не хотели преждевременно беспокоить,  в том районе была густая облачность и он, возможно, сбился с курса или совершил вынужденную посадку. Организовали  активный поиск всеми имеющимися средствами.

       - Результаты?

       - Пока ничего. Час назад отправили в Вологду, где он садился на дозаправку, оперативную группу из Главного управления контрразведки.

       -  Операцию организовывал Абакумов?

       -  Так точно, под моим контролем.

       -  Где он?

       -  Ожидает в прихожей.

       -  Зови.

       Берия выходит и возвращается с генералом.

       - Здравия желаю, товарищ Сталин!  - вытягивается тот,  сделав несколько шагов к столу.

       - И тебе не хворать.

       Вождь медленно поднимается с кресла (нарком тут же вскакивает) и неслышно ступая по ковру ногами в мягких  сапогах, подходит к Абакумову.

       - Кто у тебя непосредственно занимался подготовкой операции?

       - Генерал-майор  Иванов.

       - Снова Иванов, -  оборачивается Верховный к Берии. - Да он у вас, я смотрю, незаменимый.

       Затем, сутулясь, возвращается к столу, набивает трубку и, сломав спичку, раскуривает ее. 

       - А знаете ли вы, что это народное золото, добытое кровью и потом, - вкрадчиво обращается вождь, к застывшим с побледневшими лицами наркому и генералу.

       Те молча кивают. 

       - И как оно политически  важно  для активизации поставок по ленд-лизу тоже знаете, - констатирует  Сталин. - Так что это, предательство или саботаж?  

       В ответ тягостное молчание.

       - Ты, Лаврентий,  найди виновных и примерно накажи их.

       - Уже занимаюсь, товарищ Сталин, - оживляется тот. 

       - А ты, - вперяет вождь палец в Абакумова, - отыщи самолет.

       - Идите пока.

       Нарком и генерал поворачиваются и  быстро выходят из кабинета, чувствуя спинами пронзительный взгляд Верховного.

       В прихожей нарком дрожащей рукой вынимает из кармана платок и утирает покрытое испариной лицо, а начальник контрразведки прикладывает руку к дергающемуся нервным тиком глазу.

       Уже светает. В кронах деревьев щелкает какая-то птица Они полной грудью вздыхают холодный  предутренний воздух, и садятся в   машины.

       - На Лубянку,-  бросает шоферу Берия, и автомобили трогаются  в обратный путь.

Глава 5. Герои Нарвика и Крита

        Подлетая к аэродрому, Шульц запрашивает разрешение на посадку и, приземлив самолет, подруливает к ангару. К нему спешат механик  и несколько летчиков эскадрильи.

        Майор выбирается из кабины, спускается на землю  и  освобождается с помощью механика от парашюта.

        - А где же Отто, герр майор?   - спрашивает кто-то из пилотов.

        - Погиб во славу Рейха,- смотрит на него льдистыми глазами командир.

        - Макс, - обращается он к механику, - нарисуй на капоте еще один крест. Мы с лейтенантом  сбили дальний бомбардировщик русских.

        - Яволь!  - господин майор, щелкает тот каблуками.

        - К группе, стоящей у остывающего мессершмита, рысцой подбегает дежурный по эскадрильи и докладывает  майору обстановку.

        - Вызовите мне  машину,- приказывает тот, и неспешно идет к  двухэтажному кирпичному строению, расположенному за ангарами. 

        Через час, благоухающий чистотой и облаченный в отутюженный мундир с двумя рыцарскими  крестами,  Шульц садится в подъехавший к дому  черный «опель»  и уезжает на доклад к командиру полка, в расположенный неподалеку  городок Рованиеми, именуемый  у финнов столицей Лапландии. 

        Штаб соединения находится в небольшом каменном доме, с высокой, готического стиля крышей и широким крыльцом.  Перед ним несколько разлапистых сосен и       застывший  у входа часовой с автоматом.

        При появлении майора он щелкает каблуками и вытягивается.