Золото поступает в слитках

– Я слышал, – заметил Крумвезер, – что у вас были разногласия с комитетом по рассмотрению жалоб в области юридической этики. Вы подсказали клиенту, как совершить убийство и уйти от ответственности.

– Ничего подобного. Мы обсуждали с ним абстрактные правовые проблемы.

– Комитет этого не понял и посчитал ваше поведение недопустимым.

– Знаю. Они действовали себе на пользу. Затыкали течь в лодке.

– Да, – согласился Крумвезер. – Я привлек к этому факту внимание одного из знакомых мне членов комитета. Он назвал предмет спора и претензий к вам запутанным и не вполне проясненным.

– Сфера вашего влияния, кажется, очень широка, – заметил я.

– Пожалуй. Я имею в виду, конечно, не физическое воздействие. Убежден, что интеллектуальная энергия достигает своего пика именно при консервации физической энергии.

– Ол-райт, – сказал я. – Хватит трепать языком. Где Эстер Кларди?

Он поглаживал свою костлявую челюсть уродливыми подагрическими пальцами.

– Я рад, что вы подняли этот вопрос. Я сам собирался перейти к этой теме. Я…

Секретарша просунула голову в дверь.

– Междугородный звонок, – объявила она. – Из…

Улыбка исчезла с лица Крумвезера, ставшего еще более злобным и уродливым.

– Я предупреждал, чтобы вы меня не беспокоили. Я сказал, что вам следует делать. Убирайтесь отсюда и…

– Звонок из Валлидейла. Говорят, что это очень важно.

Крумвезер задумался на мгновение.

– Хорошо, я подойду.

Он взял телефонную трубку. Его лицо ничего не выражало, но взгляд стал напряженным. Спустя немного времени я услышал щелчок аппарата.

– Хэлло, – сказал Крумвезер, – да, это я. Что вам угодно?

Я не слышал слов собеседника, но видел, как Крумвезер нахмурился, слегка приподнял брови, поджал губы. Он бросил на меня испуганный взгляд, будто я каким-то внутренним слухом мог уловить содержание разговора. Мой равнодушный вид успокоил его, но выработавшаяся у него привычка скрывать все и вся продолжала действовать. Для большей надежности он даже прикрыл трубку рукой.

Но вот Крумвезер убрал руку.

– Вы должны быть абсолютно уверены в том, что здесь нет никакой ошибки, – услышал я и затем после паузы: – Ол-райт, известите меня. До свидания.

Крумвезер задумчиво смотрел на меня, сжав левую руку в кулак и поглаживая ее правой. Он вызвал секретаршу и попросил связать его с городом. Адвокат продолжал осторожничать. Он повернулся так, чтобы я не мог видеть набираемого им номера.

– Хэлло, это Крумвезер. Я хочу, чтобы операциям был дан обратный ход. Вместо продажи вы должны покупать. Немедленно прекратите продажу и выкупите уже проданное вами. Сейчас я не могу объяснить, позже… Поймите, существуют основания более веские, нежели вы в состоянии себе представить. Правильно, нельзя терять времени. Где-то произошла утечка. Сообщите всем и действуйте.

Адвокат повесил трубку и повернулся ко мне, подхватывая ускользнувшую от него нить разговора.

– Эстер Кларди, – напомнил я.

– Ах да. – Крумвезер натянуто улыбнулся. – Однако вы произвели сильное впечатление на эту молодую женщину, Дональд.

– Разве?

– Да. Действительно сильное.

– Рад это слышать.

– Вам следует радоваться. Это дало вам немалые преимущества. Но я старый человек и мудрый, и, если позволено так выразиться, старый друг. Прежде чем предпринять какие-нибудь решительные шаги, ей следовало бы посоветоваться со мной.

– Вы с ней знакомы?

– О да. Это очень милая женщина, очень милая молодая женщина.

– Очень мило звучит, – согласился я.

– Я могу оценить великодушие, проявленное ею в старании защитить вас, Дональд, но я не могу простить этого.

– Нет?

– Нет, ни в коем случае. Конечно, Дональд, человек в критическом положении способен на все. Но он не имеет морального права позволить женщине стать его помощницей и фактически соучастницей в таком преступлении, как убийство.

– Ах, даже так?!

– Именно это я и сказал Эстер Кларди. Вам, возможно, интересно узнать, что я разговаривал с ней по телефону рано утром, а в десять тридцать виделся с ней. Я убедил ее в необходимости позвонить в полицию и откровенно признаться, что она лгала, пытаясь выгородить вас.

– Короче, она должна отказаться от своего прежнего заявления?

– Совершенно верно.

– Ее заявление теперь не будет иметь силы, даже если она встанет на свидетельское место и поклянется, что я – тот самый человек, который приходил в отель.

Крумвезер улыбался, он явно был доволен.

– Вы правы, Дональд, вы правы. У вас ясный ум юриста. Но если она скажет, что вы подкупили ее и что именно поэтому она солгала полицейским, но вскоре, получив компетентное разъяснение адвоката, осознала, что превратилась в соучастницу преступления… Тогда, Дональд, вам, как юристу, нетрудно будет умножить два на два.

– Нетрудно, – согласился я.

– Так я и предполагал.

– Умный ход, – признался я.

– Благодарю вас, – усмехнулся он. – Я тоже считаю, что это довольно искусный маневр.

– Ол-райт, чего вы добиваетесь?

Крумвезер посмотрел мне прямо в глаза:

– Я хочу получить последнюю пачку писем, которую Джед Рингоулд, как предполагалось, должен был передать в конверте Альте Эшбьюри.

– Зачем вам эти письма?

– Как юристу, вам не следует задавать такие вопросы.