Золото (сборник)

Михалко сидит, бросает камушки в воду. Позади слышатся быстрые шаги. Появляется Аленка, поцелуй.

Михалко . Пришла…

Аленка . Как же я могу к тебе не прийти… Маменька задержала. Слыхал, в Косом Броде молния сверкала? Сказывают, корову убило.

Михалко . Что корову… Она же не конь. Вот коня было бы жалко…

Аленка . Тебе что, корова уже не человек?..

Михалко (смеется) . Вот так сказала!..

Обнялись, смеются.

Аленка . А камушек-то мне принес?

Михалко . Не…

Аленка . А чего?..

Михалко . Отец совсем озверел, каждую крупинку считает.

Молчание. Михалко обнимает Аленку, та сидит неподвижно.

Аленка … Ты чего?

Аленка . Ничего…

Михалко . Искупаемся?

Аленка . Не хочу, вода стала мутная.

Молчание.

Михалко вновь пытается поцеловать Аленку, та отстраняется.

Я думала, ты меня любишь…

Михалко . Люблю…

Аленка . А доказать?

Михалко . Ну, Ален, дай поцеловать… Ален…

Аленка . Быстро темнеет. Поздно уже. Домой надо… (Встает, быстро уходит.)

69А. НАТ. У ДОМА ГОРДЕЯ. ДЕНЬ. 2\'00

К дому Гордея подъезжает бричка прокурора. На козлах сидит сам Павел Андреевич. Он в изрядном подпитии, в мятом цивильном платье. В одной руке вожжи, в другой бутылка шампанского.

Прокурор . Гордей! Гордей!

На крик из дома выходит Гордей, выглядывают Дарья, Татьяна Власьевна.

Гордей , друг мой, а я на прииск приехал, а тебя нет! Говорят, дома… А я говорю, что ему дома делать? А теперь понимаю! Может, представишь меня супруге?

Гордей мрачно смотрит на прокурора.

Ну что же ты, Гордеюшко? Так я сам! (Покачиваясь, подходит к Дарье.) Имею честь представиться, Павел Андреевич Зеленский.

Дарья . Дарья… Дарья Алексеевна…

Прокурор . Позвольте ручку…

Дарья торопливо, глядя на Гордея, вытирает руку передником. Прокурор целует ее. Поднимает голову.

А это, наверное, твоя достопочтенная матушка? Позвольте и вашу ручку!

Татьяна Власьевна . Иди уже… Черт какой-то. (Разворачивается и уходит в дом.)

Прокурор . Ну как хотите… (Оглядывается вокруг.) Однако, Гордей! Миллионами ворочаешь, а живешь как босяк! Почему?

Гордей . Не твое дело. Чего приехал?

Прокурор устало присаживается на бревно у стойла. За его спиной беспокойно переступает корова.

Прокурор . Скажи, друг мой, тебе никогда не казалось, что мы живем не там? Все самое прекрасное происходит где-то в другом месте… Рыцари, таинственные незнакомки – это где-то там… а тут – ворье и бляди… Пардон, Дарья Алексеевна…

Гордей . Ехал бы ты, проспался…

Прокурор . Ты прав… Хочешь знать, чем я занимался прошлую ночь? Я плакал, Гордей, плакал… Ты читал Тургенева Ивана Сергеевича? (Смотрит на Гордея.) Впрочем, кого я спрашиваю… Слушай…

«Он бросил весла, приник головой к Муму, которая сидела перед ним на сухой перекладинке – дно было залито водой, – и остался неподвижным, скрестив могучие руки у ней на спине, между тем как лодку волной помаленьку относило назад к городу. Наконец Герасим выпрямился, поспешно, с каким-то болезненным озлоблением на лице, окутал веревкой взятые им кирпичи, приделал петлю, надел ее на шею Муму, поднял ее над рекой, в последний раз посмотрел на нее… Она доверчиво и без страха поглядывала на него и слегка махала хвостиком. (Обводит всех взглядом, тяжело встает и направляется к бричке.) Вот так, Гордей… Хвостиком… (Залезает в бричку. Подзывает Гордея, тот подходит к нему. Заговорщицки подмигивает Гордею.) Я ведь знаю, ты думаешь, что я за деньгами заезжал… А вот и нет… За деньгами я приеду завтра… (Лошади.) Но! Пошла, мертвая!

Гордей и Дарья смотрят ему вслед.

70. НАТ. ПРИИСК. ДЕНЬ. 0\'45\'

Грохочет паровая машина, перемалывает породу. Старатели работают. Михалко откладывает садок, идет пить воду, оглядывается.

Михалко (старателю) . Егор, батя где?

Старатель Егор . В конторе…