Золото сечи [СИ]

Из-за приоткрытой двери дома Виктора доносился аромат, который любой житель бывшего Советского Союза не спутает ни с каким другим — запах праздника — тушёного мяса и картошки-пюре. Лёха нарочито громко постучал ногами по ступеням, сбивая снег с ботинок, и толкнул дверь.

— Хозяева, можно к вам? — крикнул он из прихожей. — Такой запах мимо не пройти!

— Входите, Алексей! — ответила Ирма.

С большим белым бантом на голове, скрывающим выстриженное вокруг раны место, и в коротком домашнем халате, она была похожа на школьницу. Точнее — на тех девиц, что снимаются в образе школьниц для глянцевых журналов, но выглядела менее вульгарно.

— С Наступающим! — сказал Лёха, заглянув в комнату из коридора.

— И тебя тем же концом, да по тому же месту! — весело ответил Виктор. — Заходи, чего в проходе встал?!

Он стоял за столом, и пытался одной рукой резать лук. Левая висела в гипсе на перевязи. Получалось не очень, слёзы текли из глаз ручьём, но Виктор не сдавался.

— Не, я на минутку заскочил — Вера за уксусом прислала. Дадите?

Ирма отлила немного уксуса из бутылки в чистую баночку из-под майонеза, и поднесла соседу.

— Держи! Столько хватит?

— Спасибо! Хватит, конечно.

— Заходите к нам всей семьёй вечером, — пригласила Ирма.

— Спасибо, Ирма! Но у нас же тоже гости будут — любимая тёща пожалует. Да вам и без нас, думаю, не скучно будет.

— Нам уже не скучно! — рассмеялся Виктор, утирая слёзы.

— Ладно, я побежал, а то жена ругаться будет, что долго. Матушке будешь звонить — от нас тоже поздравь!

— Спасибо, Лёх! — ответил Виктор. — И ты своих от нас поздравь!

Алексей вышел, а Виктор положил нож и подошёл к Ирме.

— Ирмусь!

— Тогда уж лучше — Ир, — рассмеялась Ирма.

— Ирма! — серьёзным тоном сказал Виктор. — Не буду ждать до Нового года… Мне не терпится матушку порадовать… В общем: выходи за меня замуж?!

— Это ответственный шаг… — начала серьёзным тоном Ирма, но не выдержала, и рассмеялась.

— Конечно я за тебя выйду! — сказала она, и обняла Виктора. — Но мы всерьёз должны подумать о нашем будущем. Нужно решить, где мы будем жить.

— Пока поживём здесь, — сказал Виктор. — Потом купим свой дом.

— Нужно думать не только о себе, — ответила Ирма. — Мне, конечно, хорошо с тобой и в шалаше, но нужно позаботиться о наших будущих детях. Ты ведь хочешь, чтобы я родила тебе детей?

— Конечно хочу!

— Во-оо-от. А их нужно не только кормить и одевать, но ещё дать образование, следить за здоровьем… Я хочу быть уверена в завтрашнем дне, уверена, что, если дети заболеют, то не придётся вести их среди ночи за много километров, потому что рядом не окажется квалифицированного врача и нужного медицинского оборудования…

— К чему ты клонишь, Ирма?

— Я хочу, чтобы мы с тобой пожили в Германии. Ну, хотя бы некоторое время. У меня там хорошая работа…

— Я заработаю и здесь, — уверенно сказал Виктор.

— Кем? Водителем? А кем здесь буду я?

— Ты будешь сидеть дома, ухаживать за детьми, готовить еду… И, кстати, у нас же есть карта. Выроем клад… А с деньгами и у нас можно жить припеваючи. Ты же сказала — уверена, что клад существует?!

— Но ты сказал, что его даже государственная экспедиция не нашла?! Или опять соврал?

— Я ведь не тебе соврал, — улыбнулся Виктор. — Я думал, что Ханс поверит и оставит нас в покое.

— Я из тех, кто предпочитает синицу в руках, чем журавля в небе, если ты этого ещё не понял, — ответила Ирма. — Ханс был прав — без хорошего металлоискателя искать бесполезно. На это можно потратить всю жизнь, но так и не найти.

— Значит, я добуду этот чёртов металлоискатель! — не уступал Виктор.

— Нет, — ответила Ирма. — Для этого тоже нужны деньги. Поэтому я и предлагаю тебе пожить в Германии, пока накопим, а потом можно будет и сюда приехать. Сокровища лежали много лет, полежат и ещё, а жизнь проходит прямо сейчас.

— Ну, не знаю, — не уверенно сказал Виктор. — Кем я там буду? Я же языка не знаю.

— А я тебя научу! Можем начать обучение прямо сейчас.

Ирма лукаво взглянула на Виктора и прижалась к нему.

— Ну, давай попробуем, — согласился он.

— Попробуем учиться языку, или пожить в Германии?

— И то, и другое.

— Спасибо!

Они слились в долгом поцелуе.

— Анруф мам, — сказала, отстранившись, Ирма.

— Что?

— По-немецки это значит — позвони маме.

Виктор усмехнулся и пошёл к телефону.