Золото Серебряной горы

Стараясь не упускать из вида Гималайского Медведя и в то же время не приближаться слишком близко, Петька преодолевал метр за метром. Кругом было тихо. На сопке не пылало никаких костров, о которых так красочно рассказывали и Ильин, и дядя Миша, и Даша. Петька вспомнил слова дяди Миши о том, что как только милиция устанавливала наблюдение за Серебряной горой, души стражников, будто их кто-то извещал об этом, тот час же прекращали появляться на дороге, а на сопке не пылали костры. Не было их и сейчас. Почему? Может от того, что на поиски дяди Миши и Смирнова уже выехал Суботин с одной «Б» вместе со своими сослуживцами?

Так Петька добрался до поворота. Впереди опять было поле, но на сей раз Петька почти спокойно пересекал его. Вдруг, неподалеку, он увидел полуразрушенное, темнеющее на белом снегу, здание рудоуправления. Ему показалось, что это — зловещий каменный монстр, из недр которого вот-вот начнут появляться души замученных стражников. Ему опять стало страшно. Стараясь не смотреть в сторону рудоуправления, Петька шел вперед. Вдруг он запнулся о какой-то бугор, упал и подвернул ногу. Острая боль пронзила сустав. Бумажкин с трудом поднялся и понял, что идти он пока не может. Между тем было хорошо видно, что две темные маленькие фигурки с каждой минутой все ближе подходят к руднику. А если сейчас Саянский обернется и увидит его?

И тут Петьку озарила еще одна догадка. Все-таки, наверное, предположение о том, что Гималайский Медведь — телохранитель Саянского, верное. И если они вместе обнаружат его… Нет, нужно срочно скрыться с их глаз, пока не поздно. И сделать это можно только в одном месте: в полуразрушенном здании рудоуправления.

Несколько секунд Петька взвешивал, что лучше: погибнуть от рук Саянского и Медведя или же быть задушенным одной из потусторонних сил. Первое — реально, а второе… Второе может быть просто плодом его воображения. Скорее всего так оно и есть.

Вздохнув, Петька сделал несколько шагов в сторону и оказался у входа в рудоуправление. Вот он вошел вовнутрь, остановился. Прислушался. Тихо. Огляделся. Ага, вон — оконный проем. Нужно преодолеть буквально несколько метров, и тогда он сможет поймать сразу двух зайцев: почувствовать себя в безопасности (а он почему-то был уверен, что там самое безопасное место) и спокойненько наблюдать за Саянским и Медведем. Ну, вперед! Та-ак… Еще чуть-чуть… Тьфу ты, нога! Наверное все-таки прилично растянул сустав…

Внезапно Бумажкин опять обо что-то запнулся и свалился на кучу камней, кирпичей и какого-то тряпья. Рука ощутила что-то твердое, округлой формы. «Череп!» — догадался Петька и, забыв о боли в суставе, метнулся к оконному проему и буквально свалился на подоконник.

Отдышавшись, Петька поднял голову и увидел, как к Саянскому приближается Гималайский Медведь. Вот они о чем-то беседуют, вот, кажется, подходят к заваленному входу…

В этот самый момент внутри здания раздался странный звук. Будто кто-то еще, как и Петька, споткнулся о камень и упал. Потом послышались тяжелые шаги… Кто это? Озверевшая душа замученного стражника пришла свести с Петькой свои счеты?

Мгновение — и чья-то рука легла на плечо Бумажкина. Петька дернулся и почувствовал, как с переносицы на пол падают очки…

Глава 29. Прозрение

Бумажкин оцепенел. Вот сейчас чьи-то холодные пальцы мертвой хваткой вопьются в его шею и тогда… И надо бы попытаться вырваться, выбежать из этого здания с призраками, но страх опять сковал его тело. Петька нашарил на полу очки, приоткрыл один глаз… нет, не может быть, второй… Причуда?!

— Вы… — ничего не понимая, прошептал он.

— Пошли, — чуть слышно проговорила она. — Пошли скорей, утро вечера мудренее.

— Подождите, — оттолкнул ее Петька и, нацепив на переносицу очки, уставился в оконный проем.

— Пошли, — повторила Причуда и опять потянула его за рукав. Петька оттолкнул ее и, вытянув вперед правую руку и мыча, словно глухонемой, тыкал пальцем в ту сторону, где только что маячили силуэты Саянского и Гималайского Медведя. Но там никого уже не было.

Она крепко взяла Петьку за локоть и повлекла за собой.