Золото шаманов

«Как он пронюхал? – голова работала в бешеном темпе. – Шнырь! Только серый зэк видел, как мы золото грузили, больше никто. Он и растрепал, сучара! Надо было дать Славе его грохнуть. Ну вот, пошли слухи. Или это Михаил Соломонович информацию слил? Вообще-то похоже. Выход на солидного коммерса это, скорее, его уровень, чем мелкого урки. Михаил Соломонович и с Гольдбергом знаком, наверное, в курсе, где Давид Яковлевич живёт и где у него дача. Всё больше друзей нашу тайну хранит, прав поэт! Кто ещё об этом знает?»

– Иван Сергеевич, что вы, собственно, хотите приобрести? – я не мог поверить, что Гольдберг начистоту выложил незнакомцу о золоте и, тем более, показал ему Врата. – В Усть-Марье мы нашли пещеру, наполненную ядовитым газом или чёрт знает чем. С этого и начались беспорядки в посёлке и окрестностях, а тут ещё зона взбунтовалась, в общем, совпали инциденты. Ничего ценного мы оттуда не вывезли. Только рассказы. Если накроете поляну в кабаке, могу поведать занимательную историю. Вот и весь наш с вами гешефт.

Кутх слушал, по-птичьи склоняя голову то к одному, то к другому плечу. У него это смешно получалось. Что-нибудь из арсенала наработанных ужимок для обаяния деловых партнёров. Я на его кривлянье старался не вестись.

– В Усть-Марье вы подняли половину гонга морского Тайхнгада, – с плутовским задором глянул на меня Кутх. – Это реликвия народа нивхов, на земле которого я живу и о культуре которого забочусь.

– О, вы коллекционер? – воскликнул я.

– Господа, давайте за стол, – захлопотал Давид Яковлевич, почувствовав, что атмосфера разрядилась.

Мы охотно приняли приглашение.

– Да, собираю всякие забавные вещи, – Кутх прихватил свой стакан с остатками виски и мы разместились за круглым обеденным столом, на который Гольдберг тут же поставил бутылку «Джонни Уокера». – Предметы культуры и быта, всякие нативные штучки, которые так привлекают клиентов. У меня целый музей в конторе. Гонг Тайхнгада тоже пригодится.

– То есть вторая половина у вас есть? – уточнил я.

– Раздобыл по случаю, – Кутх отхлебнул вискаря и так залихватски подмигнул, что при всей своей внешней несхожести чем-то напомнил Остапа Бендера.

– Тайхнгад, он кто? – вмешался Слава.

– Он море создал, рыбу и морского зверя, – Кутх был невозмутим. – Золотой гонг, большой и сияющий как солнце, людям дал, чтобы те могли позвать его и попросить, о чём надо. Так старики рассказывают.

– Если я правильно понял, – пришла моя очередь высказать осведомлённость, в детстве я читал много сказок, в том числе и малых северных народностей, – Тайхнгад создал море там у вас на Камчатке. Половину гонга мы нашли в Усть-Марье, от неё до ваших краёв больше тысячи километров. Как золото там очутилось?

– Чаучи могли вывезти. У нас издавна оленные живут – чаучи и эвены.

– А кто этот гонг разрезал и с какой целью, старики не рассказывали?

– Там у нас сначала люди жили, им Тайхнгад и дал гонг, а потом четыре народа стали жить. Они гонг поделили между собой. Эвены и чаучи увезли свою долю на запад. Как они две части сложили, я не знаю. Слышал только про шаманов, которые закрыли троих голодных милков в горе. Вы, наверное, эту легенду знаете.

Иван Сергеевич смиренно вёл подготовку к многомиллионной сделке. Я понял, что тот, кто сейчас одолеет оппонента, тот и выиграет торги.

– Вы там были, в Усть-Марье, Иван Сергеевич! – я в упор смотрел азиату в глаза. – Вы в курсе, что там случилось.

– Да, я прилетал в Усть-Марью, – Кутх выдержал взгляд, не дрогнув лицом.

– Про пещерных демонов и повальное безумие вы знаете больше нас, так же как и о золоте. Что там было на самом деле? Что там произошло?

Сказал и заметил, как Слава слегка расслабился, что означало готовность к драке.

– Вы раскупорили пещеру, в которую давно засадили очень сильных милков. Вы освободили милков, а они порвали-порезали начальника и собрали из него шамана-милка, такого же как они.

– Кого собрали? – спросил мой друган.

– Шамана. Он утратил много человеческого и сам стал как милк.

– И что значит этот милк, ну, новый, который шаман? – продолжал давить я.

– Он был сильный шаман, – задумчиво ответил Кутх. – И ещё у него была одна волшебная вещь, очень сильная. Он там наделал шороху в Усть-Марье.

– Я сам видел, как Проскурин погиб…

– Погиб он не весь, – перебил Кутх, у которого словно заранее был готов ответ на любой вопрос, – он сильный шаман был, такого легко не убить. Он потерял почти всё человеческое, и видят его теперь как росомаху. Большую, злую и с человеческими глазами.

– Встречал такую, – отчётливо вспомнилось утро на карачках возле машины.

– Милк ходит за тобой. С чего бы? – быстро склонил голову к плечу Кутх, стрельнув по мне испытующим взглядом.