Золото скифов

Движение здесь стало  плотным, дорога узкой и машины ехали спокойно и неторопливо, плотной колонной. Машин с отдыхающими стремящихся к морю было бесчисленное множество, больших и маленьких, дорогих и бюджетных, с прицепными домиками и гидроциклами, набитых разнообразной поклажей, детьми и домашними животными. Но всех находящихся в этом потоке машин людей объединяло безотчётное чувство приближающегося счастья, ощущение предстоящего отдыха, встречи с тёплым ласковым Чёрным морем и с благодатным солнцем, весёлым праздничным застольем, ароматной шаурмой, сочными фруктово-творожными самосами, всевозможными экскурсиями и развлечениями и беззаботного лежания на пляже.

Рома тоже особо не напрягался от предстоящей работы в Феодосии, ему был заказан хороший люкс в гостевом доме «Асоль» на улице Земской, недалеко от проспекта Айвазовского, который был местом вечернего променада горожан и отдыхающих. И все блага курортной Феодосии были для него в шаговой доступности, и море, и Золотой пляж, и набережная, и многочисленные кафе и ресторанчики.

Особняк Олбериха Морица располагался в тихом квартале Феодосии, в тенистой зелени старых акаций и можжевельников, рядом с древне-заветной армянской церковью Сурб-Саркис, на тенистой территории которой находится усыпальница великого мариниста,  художника Айвазовского.

Кратко ознакомившись с  информацией аналитиков «Альфы», которую те накопали из открытых источников по семье Морица, с обзором их активов и бизнеса, а так же краткими биографиями членов семьи и ближайшего окружения, Райнгольд решил объявиться у заказчика утром, сообщив по оставленному ему в письме телефону адвоката семьи Шварца, о своём прибытии в город.

На довольно узких улочках старой центральной исторической части Феодосии, были припаркованы бесконечные вереницы машин курортников и туристов, с номерами различных регионов Украины, России, Белоруссии, дальнего и ближнего зарубежья.

Гостиница «Асоль» была расположена в исторической части города, на перекрёстке улиц Галерейной и Земской.  Здесь была чаша с интересного небольшого фонтана, старинные кирпичные здания с витиеватой кладкой и изысканными балкончиками, многочисленные магазинчики с разными курортными мелочами, кафе и ресторанчики. На Земской же, также находились административные здания городской администрации и банки. Уступая дорогу своей машиной, многочисленным гуляющим по мощёной плиткой улице курортникам, Райнгольд аккуратно прокрался по пешеходной части Земской  к своему отелю, откуда через арку заехал на стоянку, во внутренний двор гостиницы.

Забрав из багажника автомашины сумки с личными вещами и спецоборудованием, он закрыл Mercedes и прошёл в уютный холл гостиницы, где на стойке ресепшен зарегистрировался по оставленной на него брони и получил от миловидной приветливой блондинки в белой корпоративной блузке ключи от забронированного ему номера. Поднявшись в свой уютный suite-номер, Роман с блаженством принял горячий душ, затем переоделся в чистое бельё и выпив четверть бокала изысканного «Hennessy» VSOP, вместо снотворного из любезно наполненного отелем бара, надел свою любимую пижаму и завалился спать в огромную кровать.

За окнами его номера уже наступила ночь. За тяжёлыми гобеленовыми портьерами на французских окнах, под южным ночным звёздным небом, под монотонный шелест набегающих на песчаный берег волн Чёрного моря, развлекался и веселился беззаботный курортный город. Пластиковые стеклопакеты немного заглушали какофонию вечерней Феодосии, состоящей из музицирования уличных музыкантов, звучания ресторанных оркестров, караоке открытых танцплощадок и лезгинки ловких продавцов шаурмы, с дымком от сочных шашлыков и запахом хмельного кальяна, ароматом крепкого свеже сваренного кофе и терпкой лаванды.

Пока наш добрый молодец видит цветные сны, мы откроем цифровые замки на кожаном светло коричневом служебном портфеле Романа Райнгольда и познакомим своего читателя с содержимым аналитической записки айтишников Московского агентства «Альфа-Форум». Информация эта поведает нам о семье подрядчика работ, Олбериха Леопольдовича Морица, что бы нам иметь представление с кем собственно и с чем придётся иметь дело нашему подопечному.

Олберих Мориц, как вам стало понятно из его письма, был по рождению и родословной немцем, в Россию он приехал в 1952 году, в возрасте 22 лет, как специалист винодел по направлению немецкой компартии на завод в Каффе, в Судаке. Винодельческий завод, где Мориц должен был трудиться, был заложен ещё при генерал-губернаторе Воронцове Михаиле Семёновиче. Светлейший князь сам имел обширные виноградники в Крыму, и по примеру оного царедворца многие Крымские богатеи занялись этим доходным и благодатным бизнесом, принеся себе достаток и всероссийскую славу знатным местным винам, хотя само виноградарство и виноделие были известны в Крыму ещё с древних времён. Винодельческий завод в Каффе был разрушен во время войны немецкой бомбёжкой и победители ни чего лучшего не нашли как пригласить немца же на его восстановление.