Золото стрелка Шарпа

Жаворонки в вышине рассыпали ликующие трели, и Шарп взглянул на Харпера. Сержант смотрел ввысь, на любимых птиц, но, почувствовав взгляд командира, повернул к нему голову. Лицо ирландца было бесстрастно, непроницаемо. «Что ты там углядел?» – мысленно спросил его Шарп. Он велел Харперу посматривать по сторонам. Не объяснил зачем, но Харпер и так понял.

– Аминь. – Дочитав молитву, Керси угрюмо посмотрел на роту. – Капитан, салют.

– Сержант!

– Рота! – прозвучал уверенный голос.

Даже в хаосе – дисциплина. Дружно вскинулись мушкеты, погребальный ритуал обезличил солдат почти до неузнаваемости.

– Пли!

Залп распугал жаворонков, над могилами поплыл белый дым. Последние почести отданы. Будь на то воля Шарпа, он бы похоронил мертвых без церемоний, но Керси настоял, да Шарп и сам понимал, что майор прав. От построения, привычных команд, беспрекословного тона командиров люди приободрились, и теперь, шагая рядом с колонной, Шарп слышал спокойные, уверенные голоса. Говорили в основном о возвращении к своим. Поход за две реки на вражескую территорию прозвали «охотой на дикого цыпленка», словно считали его не настоящей боевой операцией, а развлечением, пусть и рискованным. Людям не хватало родного батальона, регулярного приема пищи, чувства неуязвимости, которое испытывает солдат среди войск на марше, и мысли о золоте, еще совсем недавно возбуждавшие, отошли на задний план, как очередная несбывшаяся солдатская мечта – к примеру, найти неразграбленную винную лавку, где вдобавок полно уступчивых женщин.

Керси подошел к Шарпу и остановился рядом. Все еще держа Библию под мышкой, он глядел на роту.

– Вы хорошо поработали, капитан. Очень хорошо. Трудная местность, и от дома далеко. Хорошая работа.

Солдаты отвечали ему пустыми взглядами, припасенными для непопулярных офицеров, щедрых на зажигательные речи.

– Жалко, что приходится возвращаться с пустыми руками, но не стоит слишком расстраиваться. Мы с вами все-таки показали, что неравнодушны к испанскому народу, к его судьбе. И ваше усердие, ваша борьба не будут забыты.

Эль Католико похлопал в ладоши, окинул роту лучезарным взглядом и улыбнулся Керси. Солдаты глядели в ответ так, словно гадали, что за новое издевательство придумали для них эти два чужака, и Шарп подавил улыбку при мысли, что испанский народ, возможно, запомнит усердие и борьбу рядового Баттена.

Керси потеребил ус:

– Завтра уходите, возвращайтесь в Португалию. Эль Католико даст вам сопровождение.

Шарп не позволил гневу отразиться на лице. Керси уже все решил за него, договорился с испанцем за его спиной!

Майор продолжал:

– Я остаюсь, буду продолжать борьбу. Надеюсь, мы еще встретимся.

Если он ждал одобрения, то Шарп его разочаровал.

Поскольку Эль Католико побывал на британских похоронах, вскоре наступил черед офицерам стоять у братской могилы испанцев и глядеть, как трупы селян засыпают землей. В отряде Эль Католико был священник – коротышка в траченной молью сутане; он неуклюже священнодействовал, а Шарп, Ноулз и сержант Харпер стояли в смущении возле высокой кладбищенской стены. Французы побывали и здесь: разрыли могилы, взломали двери усыпальниц. Выброшенные трупы перезахоронили, кладбище прибрали, но Шарпа в который уж раз посетила мысль о жестокости этой войны.

Он посмотрел на Терезу, переодевшуюся в черное платье, а она скользнула по нему неузнавающим взглядом, как будто видела впервые, и он сказал себе, что неприятностей и так хватает, не стоит искать новые, отбивая у Эль Католико женщину.

Испанский офицер, не расстававшийся с рапирой, заметил, как посмотрела на Шарпа Тереза, и улыбнулся самыми краешками рта. Словно угадал желание Шарпа и посочувствовал ему: «Бедняжка, ты возжелал недосягаемого». Шарп вспомнил нагую девушку, бегущую по камням, тени на золотистой коже и подумал, что отступается не только от поисков сокровища, но и от желания обладать этой красавицей.

Харпер перекрестился, снимая головной убор по примеру партизан, затем люди стали расходиться.

Шатаясь от слабости, к Шарпу с улыбкой приблизился Рамон:

– Утром уходить?

– Да.

– Я грустить. – Юноша не кривил душой, во всей Касатехаде лишь он один смотрел на англичан дружелюбно. Он показал на винтовку Шарпа. – Мне нравится.

Шарп улыбнулся, дал ему подержать винтовку в забинтованных руках.

– Пойдем с нами; может, из тебя получится стрелок.

Послышался смех. Неподалеку стоял Эль Католико, рядом с ним – верной тенью – Керси. Испанец смотрел, как юноша водит мизинцем по семи винтовым бороздкам, раскручивающим пулю. Это благодаря им винтовка славилась точным боем.

Эль Католико откашлялся:

– Печальный день, капитан.

– Да, сэр.

Конечно, испанец подошел не для того, чтобы поделиться с Шарпом печалью. Эль Католико окинул кладбище властным взглядом.

– Слишком много мертвых. Слишком много могил. Слишком много новых могил.