Золото твоих глаз, небо её кудрей

— Господи, как болит голова… — простонала мать. — Шаня, перестань со мной спорить. Не надо со мной спорить никогда. Я сказала: никаких скрипок, никаких вокзалов… и никакого папы! Всё, не обсуждается! Будет так, как я сказала. Как я сказала! Ты понял? Не молчи! Ой, как сверло в голове сверлит… — она снова схватилась за голову и тут же уронила руки.

Шаня понял, что мама — как обычно — сдаётся. Пожалуй, решил он, завтра можно будет стрясти с неё рубль.

— Мама, ты всё-таки ложись, — сказал он.

— «Ляг» надо говорить, — поправила мама и ушла к себе.

Шаня сидел за столом, ковырялся в тарелке — колбаса остыла и опять стала невкусной — и вспоминал сегодняшний день.

Денёк был так себе. Ни плохой, ни хороший. В школе схватил тройку по литературе. Это было неприятно, но полезно. Шаня давно понял, что учиться надо с четвёрки на тройку. И всё время жаловаться, что у него не хватает времени на уроки и на музыку. Иначе мама, чего доброго, решит, что у него ещё какие-то способности и их надо развивать… Шаня не хотел развивать способности — чтобы потом работать на тех, у кого их нет.

Из задуманных затеек пока ничего не удалось. Разве что на физре Шаня подбил Сашу Голикова напердеть в раздевалке. Саше вломили большие ребята, Голиков нажаловался классной. Шаня надеялся, что за это ему ещё вломят.

По дороге домой встретил Зою Антонович из музыкалки. Зоя сначала его не заметила. Но Шаня подошёл, улыбнулся, спросил про скрипичные дела. Через пять минут они уже вовсю болтали. На прощание Зоя пригласила его на концерт.

Зоя интересовала Шаню. Не то чтобы как девочка, нет. Девочка она была так себе — маленькая, кареглазая, с круглым безвольным подбородком. Она была скрипачка, школьная знаменитость. Недавно она выиграла очередной конкурс, и никто не сомневался, что её ждёт большая сцена. Она постоянно занималась. На шее у Зои был шрам — в том месте, куда прикладывают скрипку. Пальцы левой руки — уродливые, с бороздками от струн. Шаня думал о том, что было бы, если б Зоя повредила руку. Сломала или растянула. А вообще-то хватило бы и пальца. Так, чтобы она всё ещё могла играть, но уже не виртуозно. Ему было интересно, как бы она себя повела в такой ситуации.

Он задумался, как бы сделать так, чтобы Зоя повредила руку. Если бы Зоя с ним училась, он подбил бы её на что-нибудь. Ну, скажем, прыгнуть через «козла», или пройтись по бревну. С бревна можно очень хорошо упасть и расшибиться. Лучше, если кто-нибудь бревно бы трясанул. На это можно было бы подбить того же Голикова. Голикова легко было подбить на что угодно, он был дурак и разводился на «слабо #769;». Но, во-первых, Зоя училась в другой школе. Во-вторых, не полезла бы она на бревно. Скорее всего, у неё вообще освобождение от физры.

Значит, на улице, решил Шаня. Нужно, чтобы на неё кто-то напал. Но не дурак Голиков, а настоящий хулиган. Например, Лёша Питрюк.

Питрюк был злым. Он любил бить. Занимался в секции. Шаня подобрал к нему ключик, когда понял, что Питрюк мечтатель. Мечтал он вырасти и стать милиционером, чтобы бить спекулянтов, барыг и всяких блядей. Шаня его зацепил историей, — якобы слышанной от отца, — как в сорок восьмом году тот был в дружинниках и отлавливал проституток. Эта тема Питрюка волновала. Теперь нужно было как-то показать ему Зою. И объяснить, что она по сути та же проститутка, только собирается зарабатывать не нижним местом, а руками. И что зарабатывать она будет такие деньги, которые простым ребятам не видать. Но тут нужно действовать тонко. У Питрюка было чутьё на такие вещи. Он чувствовал, когда от него чего-то хотят. Этот вопрос Шаня отложил на потом.

Доедая колбасу, Шаня думал — а ведь если Зоя повредит руку, то, наверное, ей захочется убиться. Лучше всего, чтобы она из окна прыгнула. Она живёт на одиннадцатом. Внизу асфальт. Было бы приятно посмотреть, как она лежит на асфальте, а вокруг все бегают и кричат. А если не убилась бы сама, её можно на это подбить. Как? Загнать в горе. Например, ходить к ней и утешать. Так, по-умному утешать, чтобы ей совсем плохо стало. Потом подсказать способ. Не прямо. А намекнуть. К примеру — посоветовать выбросить скрипку. Как выбросить? Из окна. Для трагизма. Скорее всего, не выбросит, но запомнит. Вот это самое запомнит, картинку — асфальт, на котором лежит сломанная вещь. Мёртвая вещь. Да, вот как-то так. Это могло бы сработать.

Шанечка мог подбивать. Кого-нибудь на что-нибудь. Научился он этому ещё в детском садике и с тех пор постоянно совершенствовался. Он вывел для себя несколько простых правил.

Во-первых, надо знать, кто чего хочет. Про собственные желания нужно молчать. Лучше всего скрывать их за какой-то личиной, которую надо носить постоянно. И из-под личины всякими способами подначивать других. Делать то, что нравится тебе. Потому что наказывают всегда тех, кто сделал, а не того, кто подначил. Это был путь к могуществу — чтобы не наказали за нарушение правил, их должны нарушать другие. В этом состоял первый секрет.