Золото в тёмной ночи

Я опять тону.

Я издаю стон и просыпаюсь. На этот раз сама. Без крика или ощущения удушья. Просто медленно выхожу из очередного кошмара. Небо уже немного светлеет, а значит, я пробудилась вовремя. Внезапно я замечаю, как с пальцев медленно стекает чернота. Резко сажусь, увидев последние тени на коже. Руки снова потемнели во сне, а значит, прикосновение Дарена здесь ни при чём. Я хочу обернуться к другу и показать: то, что я видела, было правдой.

Но ещё мгновение, и всё пропадает.

Руки снова становятся обычными, на них не заметно ни пятнышка. Я ещё раз осматриваю ладони в поисках каких-либо тёмных отметин, но ничего не нахожу. По одному ощупываю пальцы, проверяя, не появились ли какие-то новые, странные ощущения.

Но нет. Это просто мои обычные руки. Существует ли вероятность, что у меня тоже есть Дар Илоса? Но если так, то почему тогда Смотритель ничего не почувствовал? Меня проверяли. Может ли быть, что каиданец ошибся? Дар Илоса – один из самых таинственных, потому что сам Первый никогда его не демонстрировал в полную силу. Не показывал, что именно он умел и что передал потомкам. Его братья и их дети только после его смерти поняли свою ошибку.

Незнание.

Но когда до них дошло, было уже поздно. Сокрытые среди песков, тайны Илоса с тех пор не покидали пределов страны. Илосийцы до сих пор продолжают придерживаться этого правила, преданно храня всё в секрете.

Известно, что Даром Илоса была Тьма и перемещение. В разных уголках Континента шептались, что у прямых потомков иногда проявлялась способность заглядывать в прошлое при помощи прикосновения. Другие страны страшились этого больше всего. Но что в действительности могла делать Тьма самого младшего брата, знают только сами илосийцы. Скорее всего, именно страх перед неизвестностью его силы и хранил страну песков и её жителей всё это время. «Но, похоже, король Каидана впервые решил рискнуть», – мрачно напоминаю я себе, и перед глазами вновь возникают военные корабли в портовом городке родины.

Я смотрю в сторону друга, который всё ещё мирно спит. Улыбаюсь, наблюдая за его спокойным выражением лица и размеренным дыханием. Решаю, что дам ему ещё немного времени.

* * *

– Давай я поменяю тебе повязку на плече, а потом вернёмся на дорогу. Нам нужно будет по пути завернуть хотя бы в небольшую деревню и пополнить припасы, а ещё найти защитные маски на лицо, как говорил Элиот. Граница уже близко, – комментирует Дарен.

После долгого сна он выглядит намного лучше: тёмные круги под глазами исчезли, губы снова приобрели нормальный оттенок, а уголки растянулись в привычной ленивой улыбке, которая мрачнеет, только когда он говорит о моём раненом плече.

Я тоже чувствую себя на удивление хорошо. После того как я решила не будить друга, то и сама незаметно провалилась в сон. В этот раз спокойный, позволивший моему разуму получить долгожданный отдых. Мы поднялись, когда солнце уже встало высоко, а птицы вовсю щебетали, прячась в листве. Возможно, стоило начать путь раньше, но я не жалею, что мы оба хорошо выспались. Уставшими мы бы далеко не ушли.

Я не забываю капнуть настойку себе в глаз и аккуратно снимаю верхнюю кофту, удивляясь отсутствию боли в плече.

– Похоже, та мазь отлично работает. Рана совсем меня не беспокоит.

Дарен разматывает повязку и задумчиво молчит. Когда тишина затягивается, я поворачиваюсь к другу с немым вопросом, но тот продолжает разглядывать моё плечо, задумчиво соскребая остатки лекарства.

– Погоди немного. Ничего не понимаю, – задумчиво бормочет он, доставая специальные ножницы.

Затем разрезает нити, которыми зашил рану, удерживая меня на месте. Это кажется странным, но я терпеливо жду и стараюсь ничего не говорить, пока приятель их вытаскивает.

– Да, мамина мазь замечательная… но, мне кажется, не настолько, чтобы полностью заживить такое повреждение за ночь, – всё тем же озадаченным голосом заключает Дарен.

Удивлённо вскинув одну бровь, я опускаю взгляд на своё плечо. Там ничего нет. Не считая небольшого количества засохшей крови, остатков зелёной жижи и почти незаметных следов на месте швов, там действительно ничего нет. Только гладкая, чистая кожа там, где ещё вчера была рваная рана. Я с недоверием трогаю плечо и не чувствую шрама или неровности. Как будто стрела никогда и не застревала в моём теле.

– Есть что-то ещё, что ты хочешь мне рассказать? – хмурится Дарен.

– Я бы не отказалась и сама узнать.

– Похоже, у тебя тоже есть Дар. Но я не слышал, чтобы илосийцы владели даром исцеления. Обычно таким умением могут похвастаться теялийцы. Хотя не припомню, чтобы даже на них раны заживали с такой лёгкостью.

Я натягиваю одежду обратно. Друг продолжает пристально за мной наблюдать, оглядывая по-новому, словно ищет что-то, чего раньше не замечал.