Золото в тёмной ночи

– И это оказалось самым суровым уроком в моей жизни. Нельзя пытаться изменить грядущее, иначе всё действительно может стать ещё более непредсказуемым. Спустя три дня мы подошли с королевой Илоса к границам Теялы, максимум нам требовалась ещё неделя до моего дома. И тогда я увидела новое видение, что моя мама умрёт раньше из-за того, что в наш дом явится королевская стража Исара. Мы ускорились, пытаясь перегнать время, но опоздали на несколько суток. Знакомая, которую я оставила присматривать за мамой, рассказала, что та умерла из-за случайности. Воины пытались вытащить её из дома, чтобы отвезти в Сабон – столицу Исара. Но она отбивалась и упала головой на камень. Если бы я не искала помощи у правящей семьи Эгеланн, то их солдаты не пришли бы в наш дом. Так я осталась сиротой.

Я бросаю встревоженный взгляд на Дарена, гадая, есть ли вообще слова утешения, подходящие для такой ситуации, но тот отвечает мне не менее обеспокоенным выражением лица.

– После этого правители Илоса – Калануа приютили меня. И не просто приютили… они вырастили меня как родную. Относились ко мне как к члену семьи. Во дворце я жила много лет, но решила всё же уйти после рождения принцессы Сарир, хотя не раз я навещала их, рассказывая сказки. В последний раз мои истории слушал смышлёный Даян, который, уверена, вырос благородным мужчиной.

Я отчётливо замечаю перемену, как смягчается её лицо. Она скучает по ним.

– Как бы мне хотелось познакомиться и с маленькой Айлой. Когда она была ребёнком, я слышала, что в ней словно два человека в одном. Храбрая и дерзкая, сдержанная и непоседливая. Непредсказуемая девочка.

Исарийка произносит последние слова тихо, точно не верит, что увидит принцессу вживую. Я удивляюсь, когда в груди что-то болезненно сжимается.

– Если они были так добры, почему ты вечно рассказываешь страшные вещи об Илосе? – я недовольно смотрю на старуху.

– Я рассказываю всем известные легенды. И я никогда не говорила об Илосе плохо! Всё, что требовалось, – это задать вопрос, а дети, привыкшие к распространённым на Континенте историям, всегда делают из него злодея! – Мальта недовольно цокает языком. – Глупая! Аура страха защищает получше любой армии. Как по мне, пусть все и дальше продолжают избегать границ Илоса. Иначе какие-нибудь невежи уже давно напали бы на Калануа.

Мысль, что Мальта по-своему защищает мою родную страну, сбивает меня с толку. В своей странной извращённой манере она делает всё ради защиты семьи Калануа, частью которой была и, скорее всего, является до сих пор.

Только когда задние двери открываются и в глаза ударяет солнечный свет, я понимаю, что увлеклась рассказом и не заметила, как повозка остановилась. Один из Смотрителей хватает меня за руку и практически выволакивает наружу.

– Капитан, девчонка очнулась!

Я щурюсь от яркого света после тёмного помещения, глаза слезятся, и я часто моргаю. Из-за этого лица пока различить тяжело, но я узнаю символ солнца на доспехах воинов. Мальту и Дарена также вытаскивают из повозки. С парнем не церемонятся, а вот к старухе едва притрагиваются, боясь, что она может наслать несчастья.

– Я сдержу обещание, Эгеланн, девчонке никто не причинит вреда, – командир мельком осматривает меня. Похоже, и этим каиданцам Мальта успела пригрозить червями или другой саранчой. – Но и отпустить её мы не можем. Она помогала нечистому. Мы отведём её в Каидан. Возможно, при дворе нужны новые служанки…

– Ты имеешь в виду – рабы? – сплёвывает Мальта.

– Возможно, и имею. Но тебе лучше попридержать язык. Я могу довезти вас, отдать тебя и кахари королю, а девчонке потом отрубить голову в качестве наказания за преступления. А ты об этом даже не узнаешь. Так что не испытывай моего терпения, – он говорит без злобы, но уверенным командирским тоном.

Исарийка лишь скалится в ответ. Рабство, конечно, лучше смерти, но нам нужно улучить момент и сбежать. Неизвестно, что они сделают с Дареном и Мальтой. «Оказавшись в Каидане, ты не сможешь уйти», – вспоминаю я слова Роя, а значит, необходимо исчезнуть раньше. Держащий меня под локоть каиданец толкает в спину, направляя в сторону деревьев. Он с силой усаживает меня на траве недалеко от костра. Рядом располагаются друзья. Я едва сдерживаю стон, увидев, что нам несут еду. Желудок тут же отзывается болью, напоминая, что я не ела уже слишком давно. Однако всё равно с подозрением принюхиваюсь к кашеобразной похлёбке, которую дают каиданцы. Затем сразу откусываю кусок хлеба, надеясь, что врагам не пришло в голову заниматься полнейшими глупостями и добавлять отраву в выпечку. К тому же его они вряд ли готовили, скорее купили у торговцев в одном из городов по дороге.

– Всё чисто, подруга. Я уже проверял, – Дарен ухмыляется, смотря, как я осторожно слизываю небольшую порцию кашицы с ложки.